Графиня Монте-Кристо

— Вон едет графиня Монте-Кристо! — взволнованно воскликнула она.

Однако когда привлекший ее внимание экипаж несколько приблизился, она невольно покраснела, заметив свою ошибку, ибо это эксцентричное ландо с негритенком-грумом в кричаще-безвкусном одеянии конечно же не могло принадлежать утонченной графине Монте-Кристо.

Все в этом экстравагантном выезде несло на себе отпечаток элегантности, но элегантности, граничащей с дурным вкусом.

Как могла Киприенна хоть на минуту подумать, что эта наглая и развязная женщина с громким смехом, в слишком экстравагантном костюме — графиня Монте-Кристо?

— Как сильно она на нее похожа! — невольно прошептала девушка.

Услышав эти слова, полковник Фриц злобно усмехнулся.

— Раз здесь появилась эта casta diva Аврелия, значит виконт де ла Крус должен быть где-то поблизости, — заметил он.

Слова полковника ранили Киприенну в самое сердце. Что общего могло быть у виконта с этой женщиной?

Без всякого сомнения, подобное утверждение было заведомой низкой ложью. Однако зачем ему было пытаться уронить виконта в глазах Киприенны, если он ничего не знал об их тайной переписке?

В душу девушки закралось дотоле неведанное ей чувство. Быть может, это была ревность?

Нет, конечно же, нет. Киприенна де Пьюзо не может ревновать к такому существу, как Аврелия!

Испытываемое ею чувство скорее походило на сожаление и негодование.

Нисколько не желая верить словам полковника, она невольно испытывала к ним доверие, ибо человек иногда бывает склонен к самоистязанию.

Чего бы только она не отдала сейчас, лишь бы виконт не оказался в эту минуту в Булонском лесу, ведь после услышанного она не была уверена, приехал ли он туда ради нее или ради Аврелии.

Однако вскоре у нее было отнято последнее слабое утешение робких душ, постоянно старающихся спрятаться от фактов, ибо вслед за ландо Аврелии показался виконт, едущий на великолепном арабском жеребце. Никогда еще не видела она виконта столь красивым, энергичным и уверенным в себе; рука его беззаботно держала поводья.

— Ага, что я только что говорил? — удовлетворенно воскликнул полковник. — Несчастный ни на шаг не отстает от очаровавшей его сирены.

— Trahit sua quemque voluptas, — с улыбкой заметил граф, желая показать, что не забыл латынь, которой обучался в иезуитском коллеже. — Каждому свое — сразу же добавил он, как бы поясняя свои слова.

Киприенна чуть не лишилась чувств. Итак, отношения Аврелии и виконта общеизвестны, лишь она одна ничего не знала о них.

Неужели виконт лгал ей? Ведь в такой ситуации молчание и ложь — практически одно и то же.

Значит этот герой, эта прекрасная статуя, которую она принимала за редкостное произведение искусства, оказался простым гипсовым слепком, вдребезги разлетевшимся от одного слова полковника, как от удара молотка?

Киприенна, лишь вчера еще готовая принять защиту виконта, но не его любовь, считала теперь, что он оскорбил ее, предложив ей защиту без любви.

Затем она снова почувствовала негодование от того, что только что увидела и услышала.

— Этого не может быть! — невольно подумалось ей. — Полковник ошибается, отец ошибается, все они неправы, ибо никто не знает виконта так как я.

В этот момент виконт снова поравнялся с графским экипажем, на этот раз он оказался с той стороны, где сидела Киприенна.

Заметив его, та поспешно поднесла руку к волосам. Жест этот она повторяла уже, возможно, в десятый раз.

— В чем дело, Киприенна? — встревоженно осведомилась графиня, — ты плохо себя чувствуешь, дитя мое?

— Вовсе нет, матушка, — краснея отозвалась Киприенна, — просто эта роза уколола меня.

— Подожди-ка, — проговорила графиня, склоняясь над дочерью и принимаясь осторожно вытаскивать у нее из волос цветок, стараясь не повредить прическу.

— Поверьте, матушка, в этом нет никакой необходимости! — энергично запротестовала девушка.

— Вот теперь все в порядке, — заметила ее мать, вынимая наконец розу. Но тут при энергичной попытке Киприенны снова завладеть цветком, графиня выронила его. Быстрым движением рука Киприенны попыталась подхватить розу, но было слишком поздно и когда виконт оглянулся, то увидел, что цветок лежит на земле, а изящная ручка Киприенны поднята, как будто она только что бросила его.

Как только карета графа скрылась за поворотом, виконт спрыгнул с лошади и быстро схватил розу, а затем снова вскочил в седло и галопом ускакал прочь, вне себя от радости прижимая ее к груди, как бы боясь, что кто-то может попытаться лишить его этого драгоценного дара.

Он скакал во весь опор, не разбирая дороги и победно глядя на окрестные холмы и долины. Грудь его вздымалась от восторга, он был поистине счастлив.

Киприенна любит его! Она только что собственноручно передала ему чудесный талисман, обладая которым он сможет завоевать весь мир!