Графоманка

Она заставила себя оторвать голову от подушки. Нужно было встать и умыться, избавиться от странных, навязчивых ощущений. На обратном из ванной комнаты пути, пролегающем через  большую гардеробную, Лера бросила быстрый взгляд в огромное зеркало. И застыла. Подошла к нему ближе, встала, изучая девушку в отражении. Девушку, с которой жила бок о бок всю жизнь, но не замечала. А сейчас, вдруг, увидела глазами Марии.

У неё тело богини…

Тебе идёт возбуждение, Лера…

Твоя невинность, интеллект и тело, как джекпот…

Лера поверить не могла, что все это она услышала в свой адрес сразу от двух людей разного пола. Теперь она видела грудь - объект юношеских фантазий одноклассников, тонкую талию и плоский живот - повод для жгучей зависти соседок по общаге.  Сильные ноги легкоатлетки, сочные бедра,  которые Лера всегда считала презренными ляжками и комплексовала, пряча их в широких штанах. Она отдала спорту пять лет, пока не получила травму. И теперь прекрасно понимала, почему на стадионе всегда околачивались пацаны из параллельных секций, у которых давно закончились тренировки. Теперь она поняла, почему у тренера вываливался свисток изо рта, когда Лера потная, красная, жадно глотала воду из бутылки, небрежно проливая ее на футболку. И почему в этот момент замолкал весь стадион.

Кому, нафиг, нужно было смотреть на ее нос, к которому у Леры тоже были вопросы, когда у неё такое тело?!

Леру пробрала дрожь, которая в последнее время всегда сопровождалась возбуждением. Она поежилась и обвела взглядом педантичный порядок гардеробной, где каждая ее деталь имела своё место, вплоть до развешанных по цветовым гаммам рубашек и костюмов, как в дорогом бутике. И похоже, что все они были сшиты на заказ, эксклюзивно для его сиятельства.

Она провела ладонью по синему ряду сорочек и пиджаков. Пальцы остановились на знакомом павлиньем принте и чуть потянули вниз. Шёлк соскользнул с вешалки, упал Лере в руки. И конечно же, она не смогла противостоять желанию набрать полные лёгкие запаха, который странно будоражил и успокаивал одновременно. В него захотелось завернуться, как в плащ-невидимку от враждебно настроенного к ней Меркурия. Почти полностью уверенная в том, что сходит с ума, Новодворская облачилась в рубашку, зарылась носом в ее ворот, закрыла глаза, собирая из молекул портрет Графа в памяти. И так увлеклась этим, потеряв бдительность и чувство времени, что не смогла совладать с параличом, услышав звук открываемой двери.  Она так и стояла посреди гардеробной, заледенев от ужаса и абсурдности своего положения и выбирала, в каком виде предстать перед хозяином гардероба: почти голой в одних трусах или в трусах и в его рубашке? Оба варианта Новодворская предпочла бы заменить на один выстрел в лоб, чтобы не объяснять Графу ни того, ни другого.

Что-то тихо проскрипело за стеной по направлению к гардеробу, звук замер перед раздвижной дверью синхронно с Лериным сердцем. Створка медленно поехала в ту же сторону, что и бедная ее голова. Лера сжалась, утопила шею в плечах, зажмурилась, как перед атомным взрывом...

Повисла тишина. Такая же мертвая, как Лерина душа, усвистевшая в пятки…

Глава 18

Глава 18

Вероятно, ни Аристотеля, ни Данте никто не заставал за обнюхиванием чужих рубашек, иначе у ада был бы десятый круг, как раз для таких дур, как Новодворская.

Сейчас он увидит ее в своей рубашке и конец. Не надо быть Станиславским, чтобы больше не верить демонстрациям характера, принципиальности и целомудрия. Теперь все ее попытки изобразить крайнюю степень неприязни к Графу будут выглядеть так же комично-утрировано, как в немом кино. Сколько бы она не фыркала и не передергивала брезгливо плечами, он не поверит никогда, что она не думает о нем, как о мужчине. По-женски думает. Что он будоражит ее. Иначе бы она не напялила на себя его рубашку.

Лера медленно сползла спиной по зеркалу, надеясь просочиться под плинтус. Но судьба, видимо, сжалилась над ней и решила дать дополнительное время перед полным фиаско. На пороге стояла Мадина с пылесосом и смотрела так, будто решала, стоит ли сообщить кому-то о найденном в гардеробе «хосяина» трупе или сразу бежать куда глаза глядят. Лера поняла, что любое ее резкое движение сейчас может привести к непредсказуемым последствиям. Поэтому она осторожно, плавно подняла конечность и слегка помахала девушке с улыбкой пьяного Горбункова из «Бриллиантовой руки».

- Мадина, я… со мной все в порядке, - вкрадчиво проговорила Лера, поднимаясь с пола. - Я просто… тут… это… - она замялась, сомневаясь в силе слов, способных дать хотя бы приблизительное объяснение ситуации. - Мадина! Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! - искренне призналась Лера.

Она просочилась мимо застывшей в проёме двери девушки, перешагнув через пылесос. Нашла в кресле свой халат и поменяла на него рубашку.

- Пожалуйста, - Лера повернулась к Мадине, - никому не говори об этом, - она взглядом поддела ткань в павлинах. - Мне здесь некому больше верить, кроме тебя. На воле мы могли бы дружить. Ты поможешь мне?

Мадина закрыла рот и пару раз невнятно кивнула.