Графоманка

А на четвёртый день и вовсе прибыли таежные вездеходы и увезли Графа, судя по полному багажнику боеприпасов, куда-то на войну. Оказалось, что всего лишь на охоту, но Лера сразу же нашла в этом плюсы. Можно целых три дня спокойно мокнуть в бассейне, наслаждаться последними летними лучами солнца, гулять по дому, читать прямо в гостиной на диване или, вообще, где угодно, бегать каждый день и слушать музыку. В общем, с головой погрузиться в насильно навязанные курортные условия! Куча дел, не разгребешь!

В первый же день иллюзорной свободы все надоело. Измученная изоляцией от Всемирного Гугла Лера дошла, в конечном итоге, до того, что начала вести что-то вроде блога. Только на бумаге. Пришлось вспомнить, как писать ручкой. И так этим увлеклась, что перестала считать дни.

«Невероятная пытка постоянно задавать себе один вопрос: дошла бы я до конца тогда, если бы он не отказался взять? Понятно, что это случится. Не сегодня. Не завтра. Но случится. Мое тело выбрало его. И меня к нему несёт, как рекой бумажный кораблик. Но как решиться шагнуть в открытый космос голой без скафандра? Это ведь даже не страх боли, а страх разочароваться. А вдруг все врут? А вдруг, всё не так, как в стихах и песнях? А вдруг, это как в сказке про голого короля? Или в ветхозаветной истории? Один скользкий мошенник когда-то на заре человечества наплёл одной дуре про то, как это хорошо. На, съешь мое яблоко и узнаёшь. Она съела, ни фига не поняла, но чтобы не прослыть ещё большей дурой, притворилась, что познала. А потом решила поделиться этим враньем с другими такими же дурами. Так и пошло-поехало. И теперь эта ложь вселенского масштаба передаётся из поколения в поколение, только чтобы мы не вымерли. Но я не умею притворяться. Я не смогу сделать вид, что познала и врать потом всю жизнь себе.»

Бумага все терпела. Скоро рандомные записки стали выстраиваться в сюжет. И когда иссякли чернила во втором стержне, Лера поняла, что наконспектировала  десять глав книги под рабочим названием «Графоманка».

Задействованные в интеллектуальном труде органы потребовали отдыха и Лера впервые решилась попробовать поплавать перед сном в крытом бассейне. Пока Граф не вернулся. Его присутствие подогревало Лерину фертильность. Она физически ощущала, как распускается внутри неё робкий аленький цветочек, если чудовище бродило где-то поблизости и это делало заплывы, забеги и просто променад по дому сомнительной авантюрой.

Но сейчас, надевая купальник, никаких внутренних эмоциональных брожений Новодворская не переживала. В доме было тихо, бассейн в полном ее распоряжении. Кайф!

Плавала Новодворская скверно. Бултыхала конечностями, держа голову над поверхностью воды, «проплывала» так пару метров и шла ко дну. Так и боролась со стихией, фыркая и плескаясь,  находя в этом какое-то забытое, детское удовольствие. А между тем,  позади неё водная гладь бассейна с тихим хлюпом тайно поглотила что-то большое и тяжёлое.

Граф плавал, в отличие от Леры, превосходно. Как и полагается зодиакальным Скорпионам в родной стихии. Это лук Стрельца на чужой территории из боевого оружия превращался в корнеплод. Вода для Графа была его союзником и источником силы. Для Новодворской - коварной ловушкой.

Она совершенно не рассчитывала на такое интимное рандеву, поэтому, мягко говоря, обеспокоилась. Прежде всего, вспоминая, бриты ли у неё ноги и только во вторую очередь - планом эвакуации из враждебной среды.

- Вот так встреча, - Граф вынырнул рядом с Лерой, которая вцепилась в бортик, вжалась в стену грудью, чтобы не выдать сосками неконтролируемый сознанием их задор.  - Не спится?

«Какая спица? Кто не спица?» - мозг плавно перетекал в нижний отдел купальника и не хотел выдавать остроумные заготовки.

- Как охота, Граф? Много мамонтов для племени добыли?

Она не хотела на него смотреть. Не хотела. Да он и не настаивал и  в поле ее зрения не лез. Вместо этого прилип к ней сзади. Достаточно плотно, для того, чтобы дать ей почувствовать особые его планы на этот вечер. Руки при этом, правда, не распускал. Просто накрыл своими ладонями подрагивающие на краю бортика ее пальцы.

- А ты чем занималась, пока я губернатора мамонтами кормил? Скучала? Ждала?

- Некогда было, извини…

- Глеб…

- Что?

- Глеб, - он произнес в ее правое ухо своё имя и оно пробежало по мокрой коже лёгким током.

Лера повернула голову, случайно (случайно!) уткнулась правой щекой в его губы. Очередной киловатт прошил тело так, что рябь пошла по воде, усиливая плески и блики на потолке.

- Так чем развлекала себя, Лера?

- Лаз в стене ложкой ковыряла, - проговорила она, уже смирившись с непрекращающейся внутренней ажитацией. Изображать хладнокровие, когда посторонние губы щиплют мочку, а язык норовит пролезть в мозг через ухо, не смог бы даже Штирлиц.

- И как успехи? - продолжал пытки голос.

- По моим расчётам к понедельнику я должна убедить вас в своей  невменяемости и нецелесообразности дальнейшего пребывания в ваших угодьях, Граф.

- Глеб! - поправил он и переместил одну свою руку Лере на живот, ещё сильнее прижимая к себе. - Может, хватит?