Гракх Бабёф и заговор «равных»

Противоположное Эспинасу мнение насчет популярности Бабёфа высказал в своем обобщающем труде 1901 г. А. Олар: «Бабёф никогда не пользовался такого рода популярностью, какою пользовался, например, Марат, а быть может, даже и вовсе не пользовался популярностью. Его слушали до известной степени, когда он говорил языком II года, когда он хотел вернуть изобилие террористическими мерами, когда он поносил Директорию. Как политический писатель он нравился, как социалист он, по-видимому вызывал только удивление»{704}.

В начале XX в. в России также стали появляться научные исследования о Бабёфе. Одно из первых принадлежало перу Е.В. Тарле. Статью «Дело Бабёфа» он написал к столетию излагавшихся в ней событий и в ней по собственному признанию, старался, как мог, выглядеть благонамеренным подданным. Тем не менее опубликовать статью ему удалось далеко не сразу{705}.

Взгляд Тарле весьма критичен и насмешлив: он осуждал литературный стиль революционера, называл того плохим публицистом, чьи статьи растянуты, полны неудачных шуток и восхищения собственной персоной, часто нелогичны, «высокопарны, притворно горячны и что хуже всего - скучны»{706}. Подобно Герцену, Тарле подчеркивал излишнюю любовь Бабёфа к государственной регламентации, использовав для этого термин «гуверманталист»{707}, и на приверженность к насилию: «Террористы 1793 г. могут показаться образцом женственной мягкости, если сравнить их с бабувистами»{708}. «Историческое значение Бабёфа заключается вовсе не в теоретическом новаторстве... - полагает Тарле, - а только исключительно в политической роли, которую ему пришлось сыграть»{709}. В качестве источников своей работы историк использовал книгу Ф. Буонарроти «Заговор во имя равенства», все номера изданий Бабёфа «Трибун народа» и «Газета свободы печати», «Манифест равных» и другие программные документы бабувистов, письма самого Бабёфа и его защитную речь на суде, опубликованные В. Адвьелем, а также документы по истории движения, напечатанные в 1895 г. журналом А. Олара «Французская революция».

В 1904 г. французский историк Г. Девилль выпустил книгу «Термидор и Директория», одна из частей которой посвящалась Бабёфу, а в 1905 г. опубликовал найденные им в архиве департамента Уаза следственное дело Бабёфа и его автобиографию{710}. В том же году Л. Жбанков, опираясь на открытия Девилля, выпустил книгу о «равных». На первых сорока страницах кратко, без оценок, в основном посредством цитат из самого Бабёфа и его соратников (газета «Трибун народа», «Манифест равных» С. Марешаля, письмо к Директории после ареста, проекты декретов) излагался план заговора. Далее отмечалось, что идеология бабувистов была противоположна анархизму и далека от современного автору коммунизма из-за слабого развития производительных сил в XVIII в. Признавая утопичность планов заговорщиков, Жбанков видел ее причины в том, что плебейские массы, способные стать движущей силой восстания, находились в армии Наполеона, а крестьяне, которым кое-что перепало от революции, были заняты перепродажей земли. Кроме того, было указано, что Бабёф исходил из искусственных представлений о человеке, не желая понимать, что неравенство возникло в силу объективных исторических причин. В то же время Жбанков явно тепло относился к своему герою, описывая чистоту побуждений Бабёфа и низость тех, кто осудил его{711}. Отметим, что книга Жбанкова вышла под одной обложкой с произведением А. Бебеля: в годы Первой русской революции 1905-1907 гг. история коммунистического заговора не была, конечно, темой сугубо академической.

Первой отдельной публикацией сочинений Бабёфа стал сборник, выпущенный в 1906 г. А. Тома. В небольшую книжечку были включены отрывки из «Постоянного кадастра», «Трибуна народа», писем революционера; нашлось здесь место и для сочинений других бабувистов : «Новой песни предместий», «Анализа доктрины Бабёфа», «Манифеста равных» (подробнее о них в главе 4) и т. д. Все источники публиковались по книгам Буонарроти и Адвьеля, а также по брошюрам XVIII в. В предисловии к сборнику А. Тома отметил преемственность между бабувистами и левыми политиками XX в. (книга вышла в серии «Социалистическая библиотека») и обосновал необходимость переиздания сочинений Бабёфа тем, что их стало очень трудно достать{712}. Долго ждать выхода русского перевода этого сборника, выполненного Ю. Стекловым, не пришлось. В РГБ имеются два его экземпляра, идентичных по внешнему виду и верстке, но различающихся по издателю, титульному листу и цене: один вышел в 1907 г. в издательстве «Свободный труд» и стоил 50 копеек, второй - у Н. Глаголева, без указания года и стоил 40 копеек{713}. Возможно, двойное издание книги было обусловлено ее нелегальным характером: инициаторы публикации боялись, что единственный тираж будет арестован, и публика так и не увидит сочинений Бабёфа. Впрочем, это всего лишь предположение.