Грамматическая Аптечка

Даша. Был бы хоть один писатель, который бы сказал: "После моей смерти мои стихи в школе ученикам не преподавать!"

Настя. Да... А вот бы все так сказали!..

И сестры-гимназистки, глубоко вздохнув, погрузились в отработку "задушевного" голоса.

 

Глава 4

КУЛЬТПОХОД

С личным интересом, который так обостряет грамматическую зоркость

ПЯТЬ ШТУК "САМОГО-САМОГО"

Урок словесности в музее. Прологи и эпилоги

"Пятый класс. Пора выводить в литературный музей", - со стесненным сердцем думает городской учитель, тоскливо представляя себе детей, расползающихся, как тараканы, растекающихся, как подтаявшее мороженое, проваливающихся, как сквозь землю, растворяющихся в воздухе, ускользающих из-под носа... На перекрестке (ужас!), в метро (кошмар!), на Тверской (жуть!), в махоньком московском домике Чехова, что на Садовой-Кудринской (тоже ничего хорошего!)...

Представишь себе эту вечно мельтешащую, бубнящую, сморкающуюся, хихикающую, толкающуюся компанию в "приличном месте" - и становится тошно. Придется краснеть, выслушивая охваченных благородным негодованием бабулек: мол, совершенно невоспитанные дети, и куда только смотрят взрослые?..

Водить же ребят строем, по-фельдфебельски гаркать, держимордой обходить ряды, пылать взглядом дракона и постоянно быть начеку всеми тремя головами - можно. Хотя стыдно и скучно. А потом, в наказание, выслушать монотонную лекцию экскурсоводши, которая оживляется, только когда шикает на детей? Нет, увольте! Но, с другой стороны, надо "выполнять план мероприятий". В итоге - загубленный день, а главное - нервы.

Так? Или все же можно иначе?

Взглядом самурая

Каждый наверняка делает это по-своему, у нас же поход в литературный музей выглядит так.

Предположим, что вы со своими ребятами работаете над образом "пребывающего в музее" (так же, как в свое время над образом "пишущего", "слушающего", "читающего"). И с каждым разом этот образ крепнет, обрастает новыми подробностями. Постскриптум вы обсуждаете, в освоении каких поз и ролей этого образа каждый из вас нынче продвинулся, ребята делятся своими наблюдениями. Это стратегия. Как насчет тактики?

Выражением на лице приглашаю детей посетить перед дальней дорожкой всем известное заведение. Сбор во дворе!

Дети наработали множество способов объединяться в команды. Быстро устраиваем компании по пять-шесть человек. Каждый входящий в нее запоминает "своих" и обязан на всем маршруте туда и обратно удерживать их в поле зрения взглядом самурая (смотрю вперед - вижу все, что справа и слева).

У каждой команды свой клич. Придумывают что-то невообразимое: "Сохатые!", "Розочки с кремом!", "Бледнолицые!", было даже "Чпок!" В обязанности капитана (одноразовая выборная должность) входят регулярные переклички. Теперь представьте-ка на минуточку - эдак посреди Арбата вдруг раздается:

- Хливкие шорьки!

И отзыв:

- Пырялись по мове!

Учителю же надо бежать впереди в очень хорошем темпе, и тогда ребятам не до трепотни и проволочек. Они озабочены одним - как бы не упустить из виду прыткого учителя. Волей-неволей припустишь рысью.

Сравните эту картину с обычным раскладом: учитель вечно подгоняет отстающих, процессию замыкает вызванный на помощь родитель, дети - вне контекста маршрута, ибо знают, если что - их окликнет учитель. В нашей же ситуации не учитель боится (конечно, боится, но не во внешнем поведении) потерять детей, а дети - учителя!

Ну, и конечно, работает жесткое правило: отстал - стой как вкопанный на том месте, где потерялся; жди, пока тебя отыщут.

На роль Сусанина

Сонина мама не отпускала дочку ни на шаг от себя. "Идти с ней по улице, - рассказывала она всем подряд, - сплошные нервы!" Своенравная Соня могла спокойно рвануть наперерез машине, зная, что мама бдит. Я и сама, честно говоря, побаивалась. Но вот Соню отпустили с нами. (Сколько ж можно! Да и завидно девчонке: ведь после каждой вылазки класс бурлит впечатлениями.) Воротились - Сонина мама навстречу. С ужасом в глазах слышит про наш "метод" и, совершенно пораженная, про свою дочь. А Соня и впредь выглядела на улицах нашей столицы вполне пионеркой.

Минут за десять до выхода я раскладываю в классе подробную карту Москвы. Народ над ней зависает и прокладывает пальцем сегодняшний маршрут. Кто-то всегда вызывается на роль Ивана Сусанина.

И не учитель(!), а Иван Сусанин бегает вдоль вагона, предупреждая, в том числе и меня, что "на следующей выходить".

В метро блюдется специально оговоренный образ "едущего в метро": солидное уступание места, солидное чтение солидной книжки, а для тех, кто не захватил книжку, - абсолютно не солидная (в игре трудно удержать "тяжелый вес") традиционная "балда" или "крокодил", чаще всего вместе с учителем.

Чтобы ружье выстрелило