Грань безумия

Внизу было темно. Пахло сыростью, и рядом шумела вода в трубах. Судя по всему – горячая вода. Идти пришлось долго – медленно, да и не близко. Метров сто, прикинул Павлов. Пару раз чуть не наткнулись на колючую проволоку, протянутую как раз на уровне лица.

– Да, – сказал Соколов, – оружие тут нам пригодилось, как же…

Они уперлись в стену.

– И дальше что? – Соколов просто не мог молчать, то, что клокотало у него внутри, рвалось наружу. – Эй, есть тут кто?

– Налево, служивый, – послышался старческий голос. – Ручкой за стену придерживайся, голову склони – и двигайся. Тут недалеко. На доски наступите – не дергайтесь, под ними метров двадцать прорва, просто пройдите, и все.

– И все, – Соколова сейчас могло рассмешить все, что угодно. Даже сообщение, что вот прямо сейчас он будет расстрелян.

– Не нужно нервничать, – сказал голос. – Если не будете глупостей делать – уйдете живыми.

Стена, вдоль которой пришлось идти, была кирпичная. Определить на ощупь – новая кладка или старая – было невозможно. Несколько раз над головами прогрохотал трамвай, получалось, что коридор этот проходит под трамвайным кругом. Или пересекает проспект.

– Пришли, – сказал кто-то из темноты впереди.

Это был новый голос, не тот, старческий, о котором Павлов вначале подумал, что это Страх. Голос принадлежал нестарому, уверенному в себе мужчине.

– Присаживаться не приглашаю, – сказал голос.

– Ты Страх? – спросил Соколов.

– Называйте меня Евгением Николаевичем, – сказал голос. – Не люблю этих кличек…

– Евгений Николаевич… – Соколов словно попробовал имя на вкус, прикидывая, стоит ли вестись на указания Страха или можно послать его ко всем чертям и попытаться…

– Ладно, Евгений Николаевич, – сказал Павлов. – Мы тут по делу.

Воздух был сухой. Или это темнота, которой сейчас приходилось дышать, была сухой и безжизненной. Где-то далеко капала вода. Что-то шуршало, но это, скорее всего, были крысы.

– Сегодня в автоматической камере хранения… – начал Павлов…

– Ты послал туда Шустрика за вещами… – перебил напарника Соколов. – Ты откуда…

– Товарищ старший сержант, – тихо засмеялся Страх. – Мы ведь вежливые и, местами, интеллигентные люди. Мы обращаемся друг к другу на «вы».

– Да пошел ты!..

Павлов нашарил в темноте руку Соколова и резко дернул. Заткнись, мысленно приказал Павлов. Просто – заткнись.

– Вы знали, что там будут чемоданы? – спросил Павлов.

– Там всегда есть чемоданы, – после паузы ответил Страх. – Остается просто сходить туда и забрать…

– Нет, вы же понимаете, о чем я?

– А если нет?

– Понимаете… Шустрик был там за несколько минут до… до…

– До чего? – спросил Страх. – За несколько минут до чего?

– До исчезновения человека, – крикнул Соколов. – До того, как та тварь…

– Тварь? – удивился голос Страха. – Вы даже знаете, что там такое?

– Ну ведь кто-то… Или что-то… – упавшим голосом произнес Соколов.

– А этого вы не знаете. Этого даже я не знаю… А почему я с вами решил встретиться – знаете? Два мента в сержантском звании – не те собеседники, с которыми я мечтал пообщаться. Хотите, назову причину? Хотите?

Павлову показалось, что скрипнула кожа кобуры. Соколов полез за оружием.

Идиот!

Павлов нащупал пистолет в руке напарника. С силой потянул оружие вместе с рукой вниз. Соколов выругался еле слышно, но пистолет сунул обратно в кобуру.

– Расскажите, – сказал Павлов, – почему решили встретиться?

– А мне интересно, как два сержанта додумались со второй попытки… Со второй! Что дело тут в ячейках камеры хранения.

– А вам сколько на это понадобилось? – спросил Павлов.

– Ну… – протянул Страх. – Такой непростой вопрос… Ответив на него, я признаюсь, что мне нечто известно… А я ведь…

Пауза. Капли воды в темноте. Отдаленный гул – вроде метро.

– Ладно, – Страх тихо засмеялся. – Мы же взрослые люди. Так вот – мне понадобилось два года. Мне неловко в этом признаваться, но два года я наблюдал, прежде чем поверил. А вы… Та женщина и бизнесмен. И вот вы уже почти успели к событию… Если бы не досадная помеха…

– Это твой ножом баловался? – Соколов не желал признавать своего поражения. – Ты его поставил?

– Нет. Это просто вам не повезло. Заезжий гастролер, я просто не знал о нем. Для меня ваше появление было неожиданностью, если честно…

– Два года, – сказал Павлов. – И два года вы…

– Два года мне понадобилось, чтобы понять. А происходит это уже пять лет. На моей памяти. А было это раньше или нет – я не знаю. Пытался выяснить, но… Так что могу гарантировать только пять лет.

– Пятьдесят человек…

– Меньше. Интервал в сорок один день дает нам девять человек в год. Значит…

– И ты, сука, молчал? – как-то очень спокойно спросил Соколов. – Почти полсотни людей…

– А ты почему молчишь, лягавый? – в тон Соколову ответил Страх. – Уже три человека пропало. И что? Ты кому-то об этом сказал? В газету сообщил? В нашу дурную газету это вполне можно сообщить. Они схватятся за тему…

– В газету? – переспросил Соколов.

Ему и в голову не приходило, что можно просто позвонить в газету, чтобы народ засуетился, чтобы начальство приняло какие-то меры…

– Мне, – сказал Страх, – как-то не с руки ажиотаж поднимать, согласись. Прямой заработок.