Грань времени

– Что-то есть в колодце. Мы почти уверены, что он испытал противоядие на той девушке, которая выжила. Он бы убил и ее тоже, но… – я колеблюсь. – Скажем, ей просто повезло.

– Марта, верно? Девочка блондинка?

– Да.

– Она ведь его обожгла, верно?

Этот вопрос поначалу застает меня врасплох, но потом я вспоминаю, что Грант наверняка видел рану на руке Сола во время их обратного путешествия.

– Что-то вроде того.

– Он убил их всех? – спрашивает Грант. – Даже детей?

– Да. В некоторых статьях были фотографии, – и да, я могла бы показать ему это в ключе ХРОНОСа, но так он увидит и нас с Кирнаном в костюмах биологической защиты, в дополнение к Солу, Марте и телам в часовне. Если он узнает, какую роль мы сыграли, это приведет ко множеству вопросов, на которые у меня нет времени отвечать.

Я встаю и отряхиваю юбку.

– Мне нужно совершить короткое перемещение, ладно? Нам нужны деньги на залог, и мне нужна не забрызганная кровью одежда. Я подожду здесь Делию, когда вернусь, если ты захочешь переодеться или перекусить.

– Не хочу, – говорит он. – Аппетит пропал.

* * *

Богарт, Джорджия

11 августа 1938 года, 13:20

У меня такое чувство, что за мной наблюдают.

Я знаю, у меня разыгралось воображение. Шансы на то, что кто-то увидит эту стабильную точку в этот самый момент, ничтожно малы. Но я все время представляю себе Пруденс и ее спутников (или хранителей, или кто они там еще) здесь, на кухне Кирнана, в начале дня. Ну, в начале моего дня. Насколько я знаю, она вообще не была здесь с 1905 года, но это все равно нервирует.

В хижине был кто-то с тех пор, как мы ушли. В центре стола стоит корзина с персиками, огурцами, помидорами и другими овощами, а также полдюжины банок Мейсона и записка от миссис Оуэнс, в которой она просит Кирнана дать ей знать, если у него что-нибудь закончится, потому что у нее их так много, что она не знает, что делать. По крайней мере, религиозных трактатов я не нашла, так что, возможно, Оуэнс решил оставить наши предполагаемые романтические приключения при себе. Я поднимаюсь по лестнице и сажусь на пол рядом с кроватью Кирнана, на которой, вероятно, не спали с 1905 года. Дело не в том, что в комнате пыльно – миссис Оуэнс должна приходить убирать, когда он уезжает – а скорее в том, что здесь давно никто не жил.

Я несколько минут роюсь под матрасом, прежде чем нахожу большой конверт, зажатый между ним и пружинами кровати в верхнем дальнем углу. Он сделан из довольно плотной бумаги, и на нем есть такой странный шнурок с цифрой «восемь» на обратной стороне, но он все же напоминает мне о конверте, который я оставила Трею, с нашими воспоминаниями из другой временной линии.

В основном внутри только деньги, около 300 долларов в купюрах по одному, десять и пять долларов. А еще я нашла три карандашных рисунка, которые вывалились вместе с купюрами. Художник явно не да Винчи. Я уверена, что если бы мы увидели эти картины в галерее, Сара обязательно отметила бы, что перспектива и пропорции не те. Тем не менее работа очень хороша для любителя, и в каждом из этих рисунков, даже в черно-белом, невозможно не узнать одну девушку. Один из них был когда-то сложен, и на листе остались следы сгибов. На этом рисунке явно изображена я. Эта я, сидящая на травянистом берегу, мои ноги в воде, а на заднем плане возвышаются здания выставки.

На двух других рисунках изображено мое лицо, мое тело, но только если он не выдумал окружение, то все они принадлежат другой-Кейт. А еще это может быть Пруденс, но я так не думаю. На первом рисунке она изображена в лодке, которая немного больше тех каноэ, что мы видели в парке Норумбега. На заднем плане виднеется пальма. И я почти уверена, что на этой Кейт то самое платье, которое висело на столбике кровати, когда я смотрела видео из дневника, снятое ею в Истеро.

Сцена на последнем рисунке мне знакома больше. Это комната Кирнана в Бостоне. Девушка на фотографии свернулась калачиком на боку и спит, ее волосы веером рассыпались по простыням. Одна рука у нее под подушкой, а другая согнута у лица.

Увидеть меня спящей в таком положении совсем не редкость, я почти всегда сплю именно так. Но вот чего точно нельзя увидеть, так это кольца, которое она носит.

Самое обычное. На безымянном пальце левой руки.

20

Афины, Джорджия

11 августа 1938 года, 14:47

Делия ждет в кресле в коридоре с большой белой повязкой на лице. Ее блузка все еще перепачкана, но кровь уже высохла, и они немного отмыли ее, поэтому теперь она меньше похожа на жертву из фильма ужасов.

Грант и я следуем за медсестрой к регистратуре. Она наклоняется к нам, и в ее глазах видна тревога:

– Мисс Моррелл настаивает на том, чтобы ее отпустили, но доктор считает, что мы должны оставить ее на ночь. Мы опасаемся, что у нее может быть сотрясение мозга. Она падала?

– Нет. Только удар по лицу, – говорит Грант, а потом, похоже, что-то вспоминает. – Но она могла стукнуться головой, садясь в машину. Она была… немного расстроена.

Медсестра что-то записывает в блокнот.