Грань желания

Светлана оказалась на редкость флегматичным человеком и незваных гостей встретила если не любезно, то терпимо. В ее маленькой квартирке было всего две комнаты, обставленных не без выдумки — но запущенных до крайности! Мгновенно обнаружив за зеркалом в спальне настоящую свалку забытой грязной посуды, Марина буквально задрожала от отвращения. И здесь ей предстоит жить? Не один день? Черт бы побрал Хилима с его нелепыми выдумками… неужели ему самому не противно?!

Конечно, он не мог ничего знать о Светлане заранее. Слепой выбор по украденной записной книжке, чистая случайность. Могло быть и хуже — окажись Светлана подозрительной или, скажем, излишне болтливой…

…Представляясь, Хилим сказал, что приехал с Мариной из Рыбацкого. Маленький городок на берегу моря, километрах в сорока от храма, имел неплохие дикие пляжи, привлекавшие летом всевозможных любителей палаточной экзотики. Владелец записной книжки, судя по всему, не раз бывал там — и поскольку ссылаться прямо на него было рискованно, Хилим выбрал из книжки несколько человек, с которыми якобы познакомился летом.

«Мне много рассказывали о вас, — артистично польстил он Светлане. — Говорили, что вы никогда не бросите человека в беде!»

«У вас какая-то беда?» — в голосе Светланы не было энтузиазма.

«Ну, понимаете… — отрепетированная, якобы смущенная заминка. — Один наш друг… С ним случилась неприятность, и мы…»

Под пострадавшим другом подразумевался бедняга Игорь. Подло, конечно, прикрываться чужим несчастьем — но что еще можно было придумать? Повод требовался серьезный, такой, чтобы вызвал сочувствие даже у незнакомых! А люди, приехавшие из далекого Рыбацкого поддержать друга в трудную минуту, волей-неволей вызывают уважение…

…Впрочем, уважение к чужому горю не помешало Светлане в тот же день устроить вечеринку. Хилим встревожился: не наткнуться бы на владельца украденной книжки! Конечно, маловероятно, что тот узнает похитителя в лицо, вряд ли он вообще осознал, где именно потерял свой блокнот — но подстраховаться стоило. Да и встреча с предполагаемыми знакомыми как-то не особенно радовала. Единственной опорой в предстоящих разговорах были окрестности Рыбацкого, эти места Хилим более-менее знал!

— Что мне-то делать? — мрачно поинтересовалась Марина. — Я ведь даже этого не знаю!

— Делай умное лицо, — не без юмора ответил Хилим, — и говори только о возвышенном…

— О че-ем? — протянула Марина.

— Ну, о том, что тебе неинтересно, — Хилим запнулся, заметив собственную бестактность, и поторопился объяснить: — О религии, о мистике, о спиритизме, о чудесах…

— Чудеса мне интересны! — решительно остановила его Марина. — Так можно о них говорить или нет?

…Оказалось, впрочем, что говорить она вообще ни о чем не может! Не умеет общаться одновременно с дюжиной незнакомых людей: мгновенно тупеет и отключается, выставляя вывеской на лицо средней любезности улыбку. Да, что ты с собой не делай, а провинциальность (северная провинциальность, черт бы ее взял!) всегда даст себя знать!

А Хилим, похоже, чувствовал себя, как рыба в воде (или про него лучше сказать: как журавль в небе?) Что журавль, это точно: вечно сует свой длинный нос в чужие дела! Вот о чем, спрашивается, он уже битый час беседует со Светланой? Забились в угол, заслонились вазой с пыльным букетом… А выражение лица у девчонки такое, что прекратить бы этот тет-а-тет, пока не поздно! Эй, милочка, ты что, не понимаешь, с кем имеешь дело? Для него ведь люди — как для нас коты бродячие, не то что уважения, а простого снисхождения заслуживают не каждый день…

Но Марина не вмешивалась. Мрачно сидела за столом, отстраненная от всех и от всего, и хотела только одного: лечь спать. В маленькой квартирке, пока компания не разойдется, об этом и мечтать не стоило — разве что в ванной запереться!

Часам к двенадцати веселье наконец поутихло. Марина пробралась на кухню и, не обращая внимание на мелкие неудобства, устроилась на узком жестком диванчике — дожидаться, пока освободится комната для гостей, сил не было.

Она успела сладко задремать, уйдя во сне от нерешенных проблем — но чье-то неожиданное прикосновение вернуло ее в неуютную реальность. Что такое?!

— Извини, — послышался негромкий голос Светланы. — Ты уже спишь?

— Уже нет, — ехидно уточнила Марина… но тут же сообразила, что с хозяйкой дома лучше не ссориться. Впрочем, та выглядела скорее виноватой, чем обиженной. Но что ей все-таки понадобилось среди ночи?

— Что-то случилось? — прямо спросила Марина, утомившись молчаливыми сомнениями.

— Нет… То есть… Я хотела спросить… — Светлана смешалась, потом отчаянно выпалила: — У тебя с Лимом правда ничего нет?

Наверное, Марина отупела спросонья — решила, что вопрос имеет отношение к их финансовым возможностям и успела мысленно возмутиться: что за чушь?! Кажется, подобные вопросы в любом кругу считаются не совсем допустимыми! Или в этих компаниях про приличия вообще не слыхали… Тьфу ты, черт, да ведь она же совсем не об этом!