Грань желания

Оглушенный, взбешенный Архелий едва не принял огненный облик! Не принял, разумеется, вечные запреты оказались сильнее. Людям НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ нельзя показывать истинное лицо — нарушителю навеки будет закрыт путь даже в самый захудалый храм!

Жгучая эманация бессильного гнева взметнулась от Архелия с такой силой, что начавшая было собираться толпа любопытных шарахнулась назад. И тут наконец, в полном соответствии с законами жанра, к месту происшествия прибыли полицейские — уже не скучающие!

— Всем стоять! Ни с места! Что, черт побери, здесь происходит?

Вопрос был явно риторический, сцена говорила сама за себя. Какой-то подозрительный мрачный тип, рвущаяся из его рук перепуганная девушка, поврежденный автомобиль — и другой тип, тоже пока подозрительный, но явно пострадавший в драке…

Хилим, в отличие от Архелия, знал, что на блюстителей закона надо сразу произвести благоприятное впечатление. Он медленно, преодолевая воображаемую боль, сполз с капота машины и утвердился на земле. Произнес сокрушенно:

— Простите, мне очень жаль… так глупо получилось… Я, конечно, заплачу за ремонт!

Наградой был довольно мягкий взгляд полицейского, и вопрос, адресованный непосредственно ему (а не Марине или Архелию!):

— Что у вас произошло?

История уже была готова, и Хилим не запнулся ни на секунду! Он ждал свою девушку (вот здесь, на углу). Она подъехала на такси, причем кроме нее в машине был еще кто-то (вот этот!). Ни с того ни с сего этот ненормальный тоже выскочил из машины, начал говорить какие-то гадости, полез в драку…

— Дерется он хорошо, — с выразительным смущением признал Хилим. — Сами видели…

Полицейский повернулся к Марине:

— Вы знаете его? — показал на Архелия.

— Первый раз вижу! — убежденно отреклась она. — Просто я опаздывала, и он согласился меня подвезти. Не знаю, что вдруг на него нашло…

Возможных показаний Архелия Хилим совершенно не опасался: что бы тот ни говорил, убедительного объяснения не получится, да и свидетелей слишком много. Видимо, Архелий сам понимал это и молчал, лишь сверлил Хилима пронзительным взглядом…

Проверка документов окончательно решила дело: как и предполагал Хилим, у саламандра их не оказалось. Ну, что же, ночь в полицейском участке послужит Арчи неплохим уроком! Выбраться оттуда без явных чудес он сможет не скоро… а за это время Хилим сумеет что-нибудь придумать, изловчиться, сорваться с крючка замеченной эманации…

3

Когда нет традиций, придумывают законы.

Толпа разошлась, владелец поврежденного автомобиля милостиво принял плату за разбитое стекло, полицейские увели мерцающего страшноватой злостью Архелия… мелкий инцидент на улице вечернего города благополучно завершился.

— Тебя подвезти? — Хилим тронул Марину за руку.

Она кивнула, почти не осознавая смысл вопроса. Куда ехать, зачем? Спрятаться? Разве могут они теперь где-нибудь спрятаться! Так же машинально она добрела вслед за Хилимом до машины, влезла, захлопнула дверцу… не спросив, куда, собственно, Хилим собирается ее везти?

Они медленно вырулили из переулка на Восточную.

— Ты сохранила кристалл беспамятства? — спросил Хилим.

Марина, не задумываясь, кивнула:

— Да, я спрятала его.

— Дома?

Марина снова легко кивнула:

— Да. В комнате за плинтусом есть такой тайничок… — И, внезапно осознав страшный смысл вопроса: — Ты что, думаешь, он может нам понадобиться?!

— Не нам, а тебе, — жестко поправил Хилим. — Да, понадобится. Другого выхода нет!

— Это тоже не выход, Хилим, — не очень убедительно возразила Марина.

Хилим слегка пожал плечами:

— Все равно с тобой это сделают. Не я, так Арчи… какая разница?

Марина сказала еще менее убедительно:

— Лучше смерть, чем такое.

Прозвучавшая фальшь заставила Хилима поморщиться, но возражать он не стал, отмахнулся:

— Как хочешь!

Марина обиделась. Она не считала, что смерть лучше лишения памяти — но выбрала бы смерть даже вопреки собственной воле! До сих пор она не знала, что бывают такие чувства: противоречащие сами себе. Но Хилим старше, умнее, опытнее — мог бы обо всем догадаться и объяснить!

— Мариночка, я ни за что не стал бы предлагать тебе такое, будь хоть какая-то надежда! — Хилим как-то очень по-человечески улыбнулся, словно извиняясь… за судьбу? за собственную слабость?

Однако улыбка его не успокоила Марину. Наоборот, разозлила до крайности! Да как он смеет, если от него зависит чья-то судьба, быть слабым?!

— У тебя есть выход, — с неожиданной злой решимостью сказала она.

Если Хилим и принял сказанное за истерику, то вслух этого не выразил.

— Ты говоришь, — заторопилась Марина, — Арчи не сможет выбраться из полицейского участка?

— Не сразу сможет, — с привычной педантичностью уточнил Хилим. — Превращаться в огонь при свидетелях он не станет, в храме ему этого потом не простят.

— А просто исчезнуть?

— Ну, это тоже чудо! Нет, он должен будет продумать какой-то план побега, хоть чуть-чуть похожий на человеческий.

— Я так и думала, — кивнула Марина, — и значит, ты сумеешь пробраться в храм, пока Арчи заперт в участке!