Гранатовый сок

Телефон успел оттрезвонить ещё два‑три звонка, когда мы, наконец, куда‑то приехали. Я вздохнул с облегчением. К счастью, дорога оказалась недолгой, а то у меня уже затекли ноги, да и вообще, поездочка выдалась малоприятной.

Впрочем, радоваться в моей ситуации было, прямо скажем, нечему. Багажник открылся, в глаза мне ударил свет, и я с непривычки сощурился. Хорошо хоть, что свет неяркий – солнце уже опустилось низко, и лучи, проходящие сквозь кроны деревьев, окрашивали всё вокруг в розоватые тона. Оглядевшись, я понял, что я где‑то в глухом лесу. Ни одной живой души – только три бугая‑охотника, Михаил, и я. Я, впрочем, если и живой, то ненадолго.

Один из громил схватил меня за воротник своей широкой лапой, вытащил из багажника, как котёнка, и, не церемонясь, бросил на землю:

– Вставай, пошли, – скомандовал мне грубо, и, для верности, подтолкнул в спину дулом пистолета.

С трудом поднявшись – а со связанными руками это не так‑то просто – я побрёл в лесную чащу. Идти было тяжело, ноги вязли, глубоко погружаясь в хлюпающую почву. Похоже, это не просто непроходимый лес, но ещё и болото. Причём в таком болоте лично я даже бруснику собирать бы не стал. Эта мягкая чавкающая земля и затопленные канавы то тут, то там явно не внушали доверия.

– Ладно, хватит, – в какой‑то момент скомандовал Михаил. – А то утонем здесь все вместе, к чёртовой матери!

Я послушно замер и, услышав, как сзади, у меня за спиной, с металлическим лязгом передёрнули затвор, инстинктивно зажмурился. Ну, всё понятно. Гад Валерка как в воду глядел – зря я его не послушал! Если бы рот у меня не был накрепко заклеен, то я бы обязательно выразил напоследок благодарность доблестному московскому СКОКу в лице Ларочки с Арсением и Михаилом, а ещё Касперу, который безжалостно отправил меня сюда за верной смертью. Браво, товарищи! Я бы ещё и похлопал, но, извините, руки связаны.

– Ты уж на нас не серчай, Гриня, – с неуместным дружелюбием пробасил Рэмбо, нажимая на спусковой крючок.

Первый выстрел прошил мне грудь, прямо в том месте, где у нормальных людей бьётся сердце. Качнувшись, я упал на колени. Кристалл недовольно дёрнулся и сверкнул, приглушая боль. Следом раздался второй выстрел – видимо, контрольный – пробивший мне голову насквозь. Тут уж мне не удалось устоять на ногах, я шлёпнулся лицом прямо в болотную жижу, но и на этом Михаил не успокоился. Присев рядом, он приставил пистолет мне под подбородок и снова выстрелил в череп, на этот раз снизу вверх. Коснулся шеи и проверил пульс. В этом месте я едва не рассмеялся, позабыв даже про боль. Миша, ты серьёзно полагаешь, что мог меня не добить?.. Захотелось ещё сострить, что мне приятно встретить в СКОКе крайне ответственного человека, настолько любящего делать свою работу… но нет, приятно мне не было. Даже наоборот.

Встав, он пнул меня под рёбра тяжёлым сапогом, чтобы перевернуть на спину. Лёжа перед ним, бездыханный и с широко раскрытыми глазами, я молился только об одном: чтобы они поскорее избавились от моего тела – пока не успели зарасти окровавленные раны. Серебряный кулон‑то я снял, поэтому восстановлюсь молниеносно, счёт на минуты. К счастью, церемониться ребята не стали. Меня по‑быстренькому столкнули в затопленный овраг, вдогонку бросили сверху мой рюкзак, и – как апогей – Михаил зачем‑то кинул туда же золотой кирпич из моего шкафчика, проломив этой штуковиной мне висок. Ха! Спасибо, начальник! А то я ведь едва не забыл получить свою последнюю зарплату!..

Короче, в таком жутком виде меня и зарыли там. Вернее даже не зарыли, а просто для приличия чуть‑чуть накидали сверху земли, тины и веток.

– Ну, видите! – сказал в самом конце Михаил, довольно отряхивая руки. – Что я говорил! И не пришлось зря переводить серебряные пули. Вот ещё глупость, тратить их просто так, на всякий случай. Непонятно, зачем алхимику была нужна такая перестраховка. Видать, нервы у него совсем расшатались!..

Я подождал, пока отдалятся их голоса, заревёт, а потом стихнет мотор «уазика», и начал потихоньку откапываться. Руки мне перевязали щедро – мотков десять, не меньше, и несколько тугих узлов. Пришлось порядком потрудиться и покататься, извозившись в болотной грязи, прежде чем я смог хоть немного ослабить верёвку.

Всё это время рядом звонил мой телефон, но мне по‑прежнему было не до него – я героически сражался со своими путами. Через несколько минут борьбы под аккомпанемент «Металлики» мне, наконец, удалось сбросить одну петлю, вытащить правую руку, а следом за ней и левую. Встав, я с облегчением расправился. Потянулся. Прикрыв рот рукой, несколько раз кашлянул, выплёвывая в ладонь пули. Потом выудил из канавы насквозь промокший, испачканный рюкзак, а из него – такой же мокрый телефон. Отряхнул его немного и поднёс к уху:

– Привет?

– Где ты там прохлаждаешься?! – возмутилась в трубку Стелла, забыв поздороваться. – Почему так долго не отвечал?!

Точно, прохлаждаюсь. Лучшего слова и не подобрать. Меня прямо передёрнуло от холода:

– Прости, детка, не мог. Был очень занят.

– Чем же это?

– Меня тут убивали и закапывали в лесу.