Гранатовый срез

— Но вдруг сегодня после обеда, — понизила голос детективщица, — соседка, что живет напротив, слышала, будто бы у дверей Берцовых кто-то возился. Говорит, в глазок не рассмотрела — квартира-то наискосок расположена — а выходить, конечно, побоялась, вдруг это был преступник, еще зарежет, как хозяина, и поминайте потом в родительский день. Несомненно, подруга могла ошибиться, ей уже под 80. Тем более что приятельница снизу никаких шагов над головой не слышала. Но все же на заметку, я считаю, взять следует. Мало ли что. Вот такие вот у меня сегодня новости.

Скомкав окончание доклада, Лариса Михайловна внимательно прислушалась к тому, что происходило в зале.

— Ты мне здесь не переговаривайся! Чего переговариваешься? Все равно ничего умного не скажешь. Стой и молчи! Тебе молчать положено, а не переговариваться. Отвечай, Ихтиандра, будешь еще в ванне плескаться, или нет?

— Меня Мирослав зовут.

— Это, если б ты был хорошим парнем, тогда б тебя Мирославом звали, а так ты самая натуральная Ихтиандра — головастик без пупка и без дышалки. У тех, кто в воде долго плюхается, вместо дышалки жабры вырастают.

— Нет! — взвизгнул малец.

— Да, да, — с удовольствием подтвердил Тихон Петрович, — и плавники вместо рук, и хвосты вместо ног — по два вместо каждой.

— Нет!

— Да, да, — смаковал воспитатель, — и чешуя по всему телу, и запах смердючий.

О, Господи! — всплеснула руками Лариса Михайловна, — ну просто садист какой-то. Славочка, иди ко мне скорее, пока этот Дедушка Бабай тебя заикой не сделал.

Мальчуган не заставил себя ждать…

— Съешь, деточка, пирожок, — заворковала женщина, — выпей морсик, скоро домой пойдем.

— Значит, говорите, кто-то наведывался в квартиру? — вернулся к теме Полынцев.

— Не я говорю, а соседка.

— Она не выглядывала в окошко? Может, кого незнакомого во дворе заметила?

— У нее на другую сторону окна выходят — никого она не видела, иначе, непременно бы мне сказала.

— А я сегодня видел тетю возле нашего подъезда, — пискнул мальчуган.

— Какую тетю? — насторожилась детективщица?

— Не знаю, — начал кривляться малыш, — домой хочу, мультики хочу.

— И то правда, — согласилась Лариса Михайловна, — поздно уже, собираться пора. Вы позволите, Андрюша, вашим телефоном воспользоваться?

— Что за вопрос, конечно.

— Успела там постирать подруга или нет? — набирая номер, бурчала пенсионерка. — Ждет, бедная, не дождется, когда постреленок в школу пойдет, хоть какое-то время дома спокойно будет… Але? Это я, Лариса. Ну, как ты там, милая? Уложилась в срок? Что?.. Неужели?.. Когда?.. Ты не путаешь?.. Хорошо, жди, — детективщица бросила трубку. — Андрюша, она говорит, что сейчас в квартире наверху кто-то ходит.

— Не показалось? — уточнил Полынцев, надевая шапку.

— Утверждает, что нет, я специально переспросила.

— Тогда я побежал. Вы здесь наведите порядок, погасите свет и закройте опорный — вот ключи. Все, меня нет, до встречи.

— Осторожней, Андрюшенька, на рожон не лезьте, голову берегите.

— Помощь не нужна? — спросил вдогонку Тихон Петрович.

— Нет, спасибо. Остаетесь на охране женщин и детей.

— Яволь, гер лейтенант, — козырнул воспитатель. — За этот продукт не беспокойся, кому нужна старушка с балбесом.

Выскочив на улицу, Полынцев сначала взял небольшой разбег, чтобы застегнуть пуговицы на бушлате: они почему-то стали упрямиться, будто капризные дети. Но армейская школа — не мамочка, уговаривать не будет — 'не можешь — научим, не хочешь — заставим'… Зачехлив последнюю, Андрей припустил в полную силу…

Попадавшиеся навстречу граждане с любопытством оглядывались в след бегущему милиционеру: во-первых — зрелище само по себе интересное (значит, кого-то догоняет), а во-вторых — еще в таком, несвойственном стражам порядка, темпе. В сравнении с привычными глазу неспешными и зачастую рыхловатыми сотрудниками Полынцев со своей гвардейской выправкой и пружинистой поступью смотрелся ахалтекинцем среди тягловых волов. Даже неискушенному в спорте человеку было ясно — это бежит профессионал: корпус не вихляется, руки не болтаются, ноги не шлепают по асфальту ластами. Все сжато, подтянуто, взведено и пущено в цель легкой отточенной стрелой. Движения упруги, толчки мощны, дыхание скупо и ритмично.

Подбегая к дому, Андрей чуть не врезался в женщину, лицо которой показалась чем-то знакомым, впрочем, неудивительно — свой участок. Заскочив в подъезд, он вытащил из кобуры пистолет и клацнул затвором. Теперь можно было двигаться дальше. На этот раз свою голову под бревно подставлять никто не собирался — хватит. Осторожность и еще раз осторожность. Эх, черт возьми, забыл сказать Ларисе Михайловне, чтобы Фокину позвонила, но сейчас уже поздно, придется действовать одному.

Лифт оказался свободен — значит бандит все еще на месте, или же спускается пешком. Он прислушался… Вроде бы тихо. Что ж, помолясь, наверх. Второй этаж — никого… третий — никого… шестой — тепло… седьмой — горячо. Вот и восьмой. На цыпочках, пригнувшись к двери… поближе… поближе, чтоб можно было подслушать…

Но подслушивать не получилось.