Гранит науки и немного любви

Засмотревшись, едва не пропустила явления хозяина дома. Впрочем, он тоже не рассчитывал застать меня здесь и не успел застегнуть рубашку.

Услышав скрип половиц, вздрогнула, подняла глаза.

Магистр принимал душ. Волосы еще мокрые, на груди – пара капелек.

Взгляд бесстыдно скользнул ниже.

Сам виноват, мог бы одеться в спальне. Да и зрелище соблазнительное, как не смотреть?

– Заинтересовали шкафы? – Лазавей поспешил привести себя в порядок и неодобрительно цокнул языком.

Сообразив, что творю, отвернулась.

Перед глазами все еще стоял полуобнаженный торс.

– Добрый вечер, магистр Лазавей. Простите, я пришла немного раньше…

А интересное стекло в шкафах. Вот тут трещинка, надо бы замазать.

– Ничего страшного.

Магистр спустился и, тронув за плечо, повел к темневшей справа арке.

В гостиной уютно потрескивал камин, настоящий, не магический.

Лазавей не стал прибегать к светлячкам и зажег самые обыкновенные свечи.

Романтично, похоже на свидание.

Воспрянув духом, завертела головой. Гостиная у Эдвина большая, а вот мебели немного: пара кресел, столько же стульев, складной стол в дальнем углу и маленький рядом с камином. На стенах гравюры с диковинными тварями, неизменные фолианты в шкафах. На каминной полке – кристалл. На полу – овальный ковер с зеленым узором. Он покрывал только центральную часть, с креслами и столиком.

Собиралась сесть в кресло, когда магистр принюхался и, прищурившись, поинтересовался:

– Агния, это что?

Хмурясь, он придирчиво осмотрел меня с головы до ног.

– Понятно! – поджал губы Эдвин.

– Что именно? – недоуменно пробормотала я, нервно оправив ворот платья.

– Зачем вам зимой декольте? – Хм, а ведь оценил! Только не надо говорить, будто неинтересно, иначе зачем второй раз смотреть? – Агния, вы точно ничего не перепутали? Или со свидания возвращались?

Покраснела и кивнула, чтобы магистр не выставил меня за дверь.

Отчего Лазавей так негативно относится к попыткам сблизиться с ним? Если не нравлюсь, мог бы сказать сразу.

Губы плаксиво дрогнули, уголки поползли вниз. Ресницы опустились, скрывая выражение глаз.

– Агния? – забеспокоился магистр.

Отвернулась и плюхнулась в кресло.

– Агния, вы обиделись? – Эдвин настойчиво пытался заглянуть в лицо.

Вот чего он? Сам оттолкнул, теперь засуетился, воды предлагает. От последней отказалась и достала письмо. Пусть Лазавей не думает, будто я обольщать пришла. Нет, и это тоже, но не в лоб же! Теперь вообще сомневаюсь, стоит ли.

Магистр вздохнул и опустился в соседнее кресло. Он не застегнул ворот рубашки, и я видела кусочек кожаного шнурка. Носит, приятно.

– Вам сразу о браке ректора школы рассказать или после отправки почты? – сухо осведомилась я.

Радость улетучилась, меня души слезы обиды.

– Потом. Агния, гляньте-ка на меня.

Упрямо изучала пол.

Собиралась, прихорашивалась, и все насмарку. Лучше бы в рубище явилась!

Вздрогнула, когда магистр бережно взял за подбородок, заставив посмотреть на себя. Ну, это он так решил, потому как веки я благополучно закрыла.

Упрямство – мое второе «я».

– Агния, что с вами такое? – У магистра опустились руки. Понимаю, женщина – существо непостижимое. Он устало сел в свободное кресло и, судя по виду, не отказался бы от выпивки. – Вторая истерика за неделю. Даже третья, считая праздник.

И тут промолчала.

В чем-то он прав, пора кончать наматывать сопли на кулак.

Кое-как улыбнулась и заверила, у женщин иногда случаются затмения.

Магистр откинулся на спинку кресла. Он смотрел в упор. И если бы на лицо – на грудь! Выбитая из колеи, ерзала на сиденье. Стало так неуютно, захотелось сбежать. Непривычное поведение! Никогда не считала себя робкой, а тут глаза от пустяка на мокром месте.

«По Хендрику ты тоже рыдала», – напомнило сознание.

Видимо, по-разному реагирую я на слова и поступки просто мужчин и мужчин, которых люблю. Тушуюсь, становлюсь такой дурой.

Угу, а в шестнадцать лет ты, Агния, квашню не напоминала, чего вдруг сейчас? Собственными руками Осунте мужика отдаешь. Еще приглашения на их свадьбу напиши – и камень на шею. Так что начинай кокетничать. Видишь, Лазавей грудью интересуется, пусть и не так, как хотелось бы. Наверняка хотел смутить. Или?..

Ощупала платье и поняла: всего лишь цепочка за окантовку декольте зацепилась.

– Давайте, пока вы почту отправляете, я чаю сделаю? – одарила Лазавея теплой улыбкой и резво вскочила на ноги. – Где у вас тут кухня?

Правильно, нечего сидеть сиднем, зарабатывай очки.

– Сидите, – удержал магистр, – вы гостья, чай с меня. Сейчас настрою медальон связи, и поговорите с магистром Ксержиком. Потом, под чаек, поведаете, как готовят страшных и ужасных некромантов.

Лазавей снял с шеи шнурок и погладил пальцем амулет.

Невольно раздулась от гордости.

Так вот какую вещь прицепил на мой подарок магистр! Не фигню, а медальон связи. Теперь точно не забудет Агнию Выжгу.

Эдвин сосредоточился и свободной рукой покрутил ободок на креплении камушка. Затем, хмыкнув, зажал амулет в кулаке, встал и отошел к стене.

Буквально через минуту до меня долетел приглушенный разговор: