Граница

- Да. Перед его исчезновением ходил слух, что ты приехал по его душу. Вначале я думала, что ты – один из возможных конкурентов, и придется очаровывать тебя, чтобы выведать твои секреты. К счастью, Герхард с самого начала считал тебя нахальным дураком…

- Я очень польщен, - вставил Йохан, но Роксана приложила палец к его губам.

- Он считал тебя нахальным дураком и потому не стал выводить из игры сразу. Сдается мне, он очень об этом жалеет.

- Но что ему нужно от Пройссена?

- Кое-какие письма, которые тот получил обманом. А когда они попали к нему в руки, предпочел сбежать, заодно прихватив чужие деньги. Тогда Герхард устроил на него облаву, решив действовать силой. Однако оказалось, что Пройссена не было в карете, и никто из его охраны не знал об этом. Почти все эти люди, да примет их Господь в лоне своем, погибли, - равнодушно обронила Роксана, - кроме одного, который чудом спасся. Герхард не сумел его догнать, а потом пришли вести от доверенных людей, и стало не до него.

- М-м-м, - отозвался Йохан. Язык чесался признаться, кто он такой, но он силой подавил в себе это желание. – А как ты стала его невестой?

- Очень просто. Мы знали, куда он поедет, и распустили здесь заранее слухи о богатой баронессе, которая жаждет выйти замуж.

- Но зачем?

- Чтобы попасть в его дом, милый Лис! – она мазнула его по носу страусиным пером, которое, видимо, было этим вечером в ее прическе. – Вначале Герхард попробовал влезть туда сам, и тогда бы о свадьбе не было бы речи, будь его попытка удачна. Но у него ничего не вышло, и мы оба знаем, кто в этом виноват. Ты так рьяно намекал мне…

- Но ты ничего ему не сказала.

- Нет, - она насмешливо посмотрела на Йохана. - Мне не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось, хоть ты и был изрядно невыносим.

- То есть ты бы стала женой негодяя?

- Баронесса Катоне стала бы, - мягко поправила Роксана. - А я бы добралась до документов, и в одну прекрасную ночь баронесса бы исчезла. Но ты сломал мне марьяжные планы и взбесил Герхарда еще больше.

- То есть, баронессы Катоне не существует?

- Как и барона Фризендорфа, милый…

Йохан взял ее за руку. Она была прохладной, нежной; пальцы женщины, не знавшей тяжелой работы. Кем она была на самом деле, гадать было невозможно. Тысяча лиц, сотня имен – все могло подходить ей, и неожиданная ревность к ее прошлому окатила Лисицу с ног до головы. Мучительное в своей беспомощности чувство жгло изнутри, и это было непривычно, не испытано ранее. Роксана не нуждалась в деньгах, если судить по дорогой посуде, нарядам и кушаньям, принимала похвалу и ласку, как должное, но в ее взгляде таилась смутная жажда, как у человека, что завидел родник в лесу после долгих скитаний.

- Барон Фризендорф есть на самом деле.

- Сейчас это неважно…

- Но как тебя зовут на самом деле?

Она не ответила и потянулась поцеловать его в губы.

К утру нетронутый кофе остыл, и Роксана, чуть приподнявшись с постели, велела Лисице вылить его: в очаг или ночной горшок. Она сняла с лица Йохана мушку в виде кораблика, который переплыл с ее груди во время любовных ласк, и сладко зевнула. На рассвете баронесса была особо мила, несмотря на несмытую с лица краску. Лисица никак не мог уйти от нее, словно она околдовала его, и они разговаривали о пустяках, пока Камила не постучала в дверь и не принесла завтрак.

- Как я жалею об этих рождественских днях, - вырвалось у Роксаны, когда они прощались у дверей ее комнаты. Босая, простоволосая, она ежилась от утреннего холода, переступая с ноги на ногу, но не отпускала Йохана, точно разлука обещала растянуться на многие годы.

- Почему же?

- Мне нужно ехать в гости и слушать сплетни глупых людей. Делать вид, что я веселюсь и радуюсь. Я не могу даже сказаться заболевшей, ведь дамы с удовольствием приедут меня навещать, и тогда вам с господином Уивером придется прятаться в подвал. Время тянется так медленно, когда ждешь.

Она звонко поцеловала его и спряталась за дверью, будто боялась, что передумает, услышав его ответ. Йохан медленно пошел вниз, не думая ни о чем.

Глава 33

Дни проходили медленно, полные безделья, но Лисице казалось, что прошла лишь минута с тех пор, как они бежали из тюрьмы – так захватила его страсть. Уивер вначале подтрунивал над ним, поддразнивая, что красотка заворожила его и превратила в болвана, но с каждым днем он становился все язвительней и враждебней, точно зависть и неудовлетворение съедали его изнутри. Камила по-прежнему избегала его ласк и ухаживаний, и даже Роксана стала говорить об англичанине с легкой опаской. Иной раз, когда Честер пил вина больше, чем стоило, он порывался винить ее во всех грехах и призывал Йохана уезжать поскорей из этого проклятого места, чтобы отряхнуть прах этого города со ступней своей памяти, как он велеречиво выражался.