Граница дозволенного

Я бы не отправляла сигнал. Если бы не встретила Йерх-нха. Он спас меня. Он сам есть жизнь. Земля умирает, и мы должны тянуться к жизни. Прошу.

Не дай и мне умереть. Пожалуйста! Ты можешь подумать, что я вру про планету, что Гаспар прав. Что я сама проклинала ее. Но поверь мне! Сейчас это наш единственный шанс улететь с Земли.

Гаспар не говорит о моем здоровье, но, кажется, я почти умерла там. Он прилетел вовремя. Прошу, пусть он заберет Йерх-нха. Он тоже не говорит мне ничего про него. Не убивайте эзха. Это дитя сурового и жестокого мира будет отличным проводником. Его надо спасти! И плевать, что потребуется сделать ради этого, чем пожертвовать. Мы оставляем семь разведчиков, и пусть! Семь ради миллионов. Гаспар кричит, что они не смогли нормально продезинфицировать меня, и не могут понять, как очистить эзха, чтобы ему не навредить. И ладно!

Никас, осталось протянуть руку. Вот он – плод на ветви дерева, что мы все вместе растили и уберегали.

Тишина выдавила звуки из кабинета. Доклад закончился. Никас сидел в кожаном кресле, изучая на планшете данные, присланные Юлей. Внутри него все чувства смешались воедино. И от этого он ощущал себя объевшимся новостями.

Таблицы следовали одна за другой. Когда попадались карты местности, Никас внимательно рассматривал их.

Юля выудила со спутников и зондов перед катастрофой все, чтобы можно было составить мнение о далеком шарике. Слабое магнитное поле и относительно близкое расположение к своей звезде. От того высокий фон радиации. Плотный слой облаков. В среднем шестьдесят километров в высоту. Скорость ветра довольно высокая. Могут возникнуть проблемы при полетах.

С удивлением Никас обнаружил, что содержание кислорода выше, чем даже в прошлом столетии на Земле. А вот углекислота… Ее содержание оказалось меньше, чем сейчас на его родной планете, но облака создавали сильнейший парниковый эффект с постоянной температурой в шестьдесят три градуса по Цельсию. Настоящая парилка.

И вода. Ее состав неизвестен, но она присутствовала в виде огромных озер! Вот, на снимке целая сеть из соединенных речками зеркальных пятен. Вполне возможно там существовали и подземные бассейны. Даже Юля пила ее.

Ни одного дерева. Вообще. А значит пока что ни намека на то, откуда там столько кислорода при стольких активных вулканах.

Юля права на счет того, что мир жесток и максимально неприветлив. Никас откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Десятки лет он ждал, когда протокол «Новый дом» активируется кем-то из разведчиков. И вот сейчас он читал отчет, ожидая прочесть о том мире, что сейчас виделся ему в воображении: покрытая густыми лесами планета, желательно с одним материком; имевшая единственный океан с пригодной для питья водой; атмосфера, хотя бы почти пригодная для дыхания; умеренная влажность, а не сухость земного воздуха. А в таблицах планета выглядела унылой и абсолютно ненужной людям. Разве что ресурсов на ней и в системе GEd-1085 находилось еще на тысячи лет жизни человечества. Реальность и грезы оказались несовместимыми.

Еще внутри него засело сомнение. Юля не хотела умирать. Никас допускал, что она активировала протокол только ради того, чтобы спастись. Но она же прожила там почти неделю!

Никас сделал глубокий вдох, а затем выпустил весь воздух из легких. Однако, Юля права и в том, что для покорения этой планеты все есть, все готово. Отделы «Космических грузов» планировали разные варианты и сценарии. И под этот мир найдутся решения, позволяющие людям покорить его.

Тот мир оказался живым, только потому что, Юля встретила там нечто, что спасло ее. Но одно обстоятельство не давало Никасу покоя. Во время прослушивания доклада он слышал лишь Юлин голос. Ничей другой. И у него создалось впечатление, что его разведчик сошла там с ума. Что она придумала аборигена, чтобы заполнить свое сознание, заблокировать ужас своего положения. Еще одна возможная ложь? Только не это.

Капитан «Надежды-7» все еще ожидал. Никас вновь открыл канал, проекция взволнованного человека всплыла перед ним.

– Гаспар, а теперь расскажи, как вы забрали Юлю.

Тот покосился взглядом куда-то в сторону, а затем выпалил.