Граница миров

– Мне пришлось ограничить свои изыскания пятью последними годами, – сказал он. – Видимо, более ранние архивы куда-то перенесли или уничтожили.

Офелия стала наугад открывать папки, которые Торн минуту назад положил на место. Это были досье подопытных пациентов с фотографиями их теней. Из чего же состояли эти тени? И почему они не были видны невооруженным глазом?

– Черные стекла! – выдохнула Офелия. – Вот для чего они им служат. Чтобы видеть наши тени. А может, заодно и ловить отголоски.

И она вспомнила о пощечине, которую залепил ей человек с ящерицей. Он тогда заметил нечто витавшее вокруг нее. И, возможно, почувствовал, как ее когти инстинктивно отреагировали на его враждебность. Офелия даже начала думать, что он сознательно спровоцировал ее, чтобы понаблюдать когти в действии. Здесь, видимо, ничто не делалось случайно, и это было самое страшное.

Офелия снова и снова перебирала фотографии в надежде на какое-нибудь озарение, и ее поразила улыбка одного из пациентов, притом видная на каждом снимке. Тут же были портреты иного рода, где он позировал то с музыкальным инструментом, то с гончарными изделиями. Потом ей попалась групповая фотография с другими подопытными: все они строили веселые рожи, глядя в объектив. Даже члены наблюдательной группы, с их черными пенсне и желтыми шелковыми одеяниями, присоединялись к их смеху. Здесь не было ни сотрудников в плащах, ни нянь-роботов. Одни только веселые лица.

Офелия подумала о Космосе и его приступе бешенства. Подумала о старике, хлопавшем себя по уху. О Секундине, замкнутой в своем бреду. Центр мог бы им помочь, но вместо этого предпочитал усугублять их отклонения, чтобы использовать в своих интересах.

– И всё это время, – прошептала она, чувствуя, как в ней закипает гнев, – они спокойно смотрят, как мы сходим с ума, заключенные в своих телах.

– Одно твое слово…

Торн произнес это негромко, но что-то в его голосе побудило Офелию оторваться от снимков и взглянуть на него. Он стоял, наклонившись к ней, опершись кулаком на стол, и пристально смотрел ей в глаза. Если бы Офелии было дано видеть тени, она непременно заметила бы, как растет вокруг него такая тень, грозно выпуская когти. Торн причинял Офелии боль, хотя, вероятно, бессознательно, но она ни за что на свете не призналась бы ему в этом.

– Одно только твое слово, – повторил он, – и я сегодня же ночью увезу тебя отсюда. У нас не очень много времени, но пока это еще возможно. Мы подыщем надежное место, где ты будешь в безопасности и откуда тебя никто не прогонит.

– Ты хочешь, чтобы я ушла из Центра? Нет, не ушла, а сбежала?

В тусклом свете мигавших лампочек трудно было определить выражение лица Торна.

– Главное, хочешь ли ты этого. У тебя есть и всегда будет возможность выбора.

«Возможность свободно решать свою судьбу», – подумала Офелия.

– Скажи, ты… ты иногда скучаешь по Полюсу?

Неожиданный вопрос явно привел Торна в недоумение, но его пальцы невольно сжали карманные часы. Подарок Беренильды… Офелия знала это с тех пор, как случайно прочла игральные кости его детства.

– Я оставил там несколько незавершенных дел. Но ни одно из них не превосходит по важности то, которым я занимаюсь в настоящее время.

Этот ответ не отличался сентиментальностью и всё же тронул Офелию. Разумеется, Торн боялся, так же как и она, никогда больше не увидеть своих близких. Разница заключалась в том, что у него, в отличие от Офелии, не было выбора. Он не мог вернуться на свой ковчег, не отчитавшись перед Генеалогистами Вавилона и не оправдав себя перед юстицией Полюса. Он давно уже принял решение.

И никогда об этом не жалел.

Вот и Офелия ни о чём не собиралась жалеть.

– Я тоже должна закончить начатое.

На лице Торна, даже в неверном свете мигающих ламп, отразились самые противоречивые чувства.

– Теперь я могу тебе сказать: я надеялся, что ты сделаешь именно такой выбор.

– Правда?

У Офелии взволнованно забилось сердце. Она успокоилась лишь тогда, когда Торн вручил ей план Центра и указал на один из секторов.

– Было бы очень интересно посетить сектор сотрудников. Ручаюсь, что мы найдем там ответ на многие вопросы: узнаем подлинную природу теней и отголосков, их связь с Евлалией Дийё, с Другим, с обрушениями ковчегов, Рогом изобилия и декодированием Книг. Пока у меня нет никакого права вникать во все эти задачи. Мне даже не разрешили посетить лаборатории. Поэтому мы устроим так, чтобы ты попала туда вместо меня.

Офелия внимательно изучила план. Она и сама не отличалась особой сентиментальностью, но этот знак доверия был поистине самым сдержанным из всех проявлений чувств, которые питал к ней Торн.

– Когда?

Длинный костлявый палец прошелся по плану.

– Я изучил рабочее расписание всех сотрудников и точно знаю, кто где находится в каждый момент. Есть только один промежуток времени, когда все они заняты вне своего сектора, – между третьим и пятым дневными гонгами.

– Мне удалось выбраться наружу ночью, но днем это будет намного труднее.