Граница миров

– Я тебе помогу, – уверенно заявил Торн. – С завтрашнего дня я перехожу в наступление. Показания электросчетчиков, которые я только что проверил, не совпадают с предоставленными мне данными. Иными словами, здесь, в этом Центре, есть нечто потребляющее электроэнергию в огромных количествах. И это нечто они весьма тщательно скрывают.

Офелия подумала о лампах, которые всегда работали вполнакала, и о внезапных остановках каруселей.

– Рог изобилия?!

– Именно! И я воспользуюсь неполадками, чтобы провести самую тщательную инспекцию закрытого сектора. Центр девиаций, конечно, не подчиняется Светлейшим Лордам, но он благополучно функционирует только благодаря их субсидиям. Так что здешнему начальству поневоле придется разрешить мне техническую проверку. Короче, – заключил Торн, складывая план, – я постараюсь привлечь к себе всеобщее внимание в течение двух часов, пока сектор сотрудников будет пустовать. И ты сможешь проникнуть туда вполне спокойно.

Чем дольше Офелия слушала Торна, тем больше она убеждалась в том, насколько он остался верен своей прежней работе интенданта. Казалось, он до мозга костей проникнут духом Севера. Даже внешне Торн, с его обличьем полярного медведя и бледной кожей, сопротивлявшейся жаркому солнцу, совсем не походил на жителя Вавилона – странно, как это люди принимали его за подлинного Светлейшего Лорда. Генеалогисты были поистине всесильны, если решились представить его общественности, не боясь вызвать подозрения.

– А что делать, если меня перед этим опять спустят в подвал?

– Подчинись. Я не знаю, действительно ли данный опыт направлен на установление контакта с Другим, но, если так, нужно не привлекать его внимания. Мы пока не готовы к встрече ни с ним, ни с Евлалией Дийё.

Офелия надеялась, что еще не поздно исправить ситуацию после ее глупой телефонной выходки. И заставила себя не думать о том, что видела – что ей померещилось – в витрине зеркального магазинчика.

– Завтра, между третьим и пятым дневными гонгами, я проберусь в сектор сотрудников. Вдруг мне повезет и там окажется Рог изобилия…

Торн скептически покривился.

– Главное – понять сам принцип этого явления. Если мы выясним, каким образом Евлалии Дийё удалось избавиться от своей человеческой сущности, а Другому – от своей сущности отголоска, то сможем в свой черед избавиться от них обоих.

Офелии показалось, что теперь ей легче дышится. Торн иногда вел себя резко и бесцеремонно, но именно это отсутствие колебаний помогало Офелии справиться с собственной неуверенностью. И она решительно отогнала от себя жуткое видение в зеркальной витрине, рисунок Секундины, кровь и пустоту. Единственной реальностью был Торн, была она, были они двое.

Торн вытянул из кармана за цепочку часы; крышка откинулась, показав время, и звонко защелкнулась.

– Хорошо, – сказал он деловым тоном. – Раз ты решила остаться в Центре, у нас еще есть немного времени.

– Времени… для чего?

Офелия опасалась, что в ответ он даст ей какое-нибудь дополнительное поручение. А она была не уверена, что сможет успешно выполнить завтрашнее, основное, и не попасться. Но тут же заметила, что ее вопрос повлиял на Торна самым неожиданным образом. Его лицо посуровело, застыло, начиная с напряженных морщин на лбу и кончая стиснутыми челюстями.

– Для нас.

Офелия недоуменно подняла брови. В этих двух словах прозвучали повелительные нотки собственника, но в следующий миг Торн смущенно опустил глаза, словно устыдился самого себя. Офелия уже не впервые замечала у него эти противоречивые реакции.

Какой-то неосознанный порыв толкнул ее к нему. Торн благоразумно не выпускал ее из поля зрения. Его глаза походили на лед, такие же сверкающие и холодные. Как же хотелось Офелии хоть немного смягчить непреклонность этого взгляда! Ее тело пронзил жгучий электрический ток, исходивший от его когтей. Привстав на цыпочки, она неловкими, но решительными движениями попыталась расстегнуть золотые пуговицы мундира Торна. Освободить его от оболочки, вернуть самому себе, хотя бы на одну ночь!..

Сосредоточенное выражение лица Торна сменилось хищным. Казалось, сейчас его, равнодушного к еде, обуял волчий голод.

И когда Офелия оказалась в плену его объятий, она дала себе новое обещание.

Она изменит взгляд Торна в зеркале.

Сотрудники

День начался как обычно, в полном соответствии с правилами альтернативной программы. Офелия, совершенно разбитая после бессонной ночи, с трудом проглотила мерзкий завтрак, с притворным интересом посмотрела пляску геометрических фигур на экране шапито, проделала традиционную гимнастику перед группой сотрудников и выдержала нескончаемо долгий сеанс фотографирования, который – теперь она это знала – должен был зафиксировать возросшее расстояние между ее телом и тенью. Потом начались обычные упражнения в парке аттракционов. Офелию заставили писать обеими руками, сидя на крутящейся карусели, а потом шагать спиной вперед по беговой дорожке. В результате она задремала прямо на велотренажере, крутя педали и глядя на бумажную вертушку, прицепленную к рулю.

Но о подвале с телефоном даже речи не шло.