Гравитация

— Я не знаю, в чем еще тебе хочется обвинить меня, но думаю, что мне стоит подарить тебе хороший охотничий нож, чтобы ты была уверена в своей безопасности, — в тоне Гаспара проскальзывают веселые нотки, и они делают смысл его слов холоднее и страшнее.

— Могу дать один совет, — я подхожу к нему ближе так, что могу вполне поднять голову и коснуться его губ, — в следующий раз, когда захочешь меня убить, сделай это сам. И не будь так уверен в том, что я не попытаюсь прикончить тебя.

Он наклоняет голову, и мой шепот почти касается линии его губ. Еще секунда, и мне кажется, что он ждет чего-то, подозрительно похожего на поцелуй, несмотря на то, что в его глазах пляшут бешеные огненные звезды.

— Ивана? — Я стряхиваю наваждение и оборачиваюсь. У обочины стоит машина, и с водительского места на меня смотрит тот самый коренастый, мощный полицейский, который был с Анной, — Вас подвезти?

Я круто разворачиваюсь и улыбаюсь мужчине в машине, — Большое спасибо, Вы меня сильно обяжете.

Когда я оказываюсь в машине, ее водитель кажется таким же молчаливым и опасным, не внушающим доверия, как и сам Гаспар. Если минутой ранее я не сомневалась, садясь в его машину, то сейчас чувствую себя неловко и скованно. Он молчит уже достаточно долго, и я смотрю в окно, стараясь казаться незаметной и невидимой.

— Вы живете достаточно уединенно, — неожиданно заговаривает со мной полицейский.

— Мне так нравится, — наверно стоит быть немного полюбезнее, но проведенная в крошечном застенке ночь дает о себе знать.

— Анна просила передать, что мы позаботимся о Вашей безопасности. Я хмыкаю, открыто выражая свое мнение, и мужчина протягивает мне свободную руку, удерживая другой руль: — Бьёрн. Бьёрн Гис, я из отдела по особо тяжким преступлениям.

Я пожимаю крупную ладонь с огрубевшей кожей, и Бьёрн, глядя на моё, по-прежнему выражающее полное недоверие, лицо продолжает, — Несмотря на то, что официально мы не имеем никакой возможности, я лично буду присматривать за Вами, скажем так — негласно охранять.

Интересно, эта идея пришла Тагамуто до или после того, как я пробралась в квартиру Гаспара, и не является господин охранник по совместительству контролирующим меня лицом?

Он ведет машину, смотрю на дорогу так, словно и не разговаривал со мной. А затем снова вспоминает о моём присутствии.

— Вы не должны больше повторять того, что вчера сделали, — услышав это, я мысленно закатываю глаза. Похоже, что теперь каждый сочтет своим долгом напомнить мне об инциденте и велеть не выкидывать больше ничего подобного.

— Да, я знаю, это была ошибка — вот так напасть на беззащитного невинного гражданина, — довольно грубо отрезаю я, — конечно же, он не убийца.

Вероятно, последняя часть фразы звучит слишком уж неправдоподобно потому, что мужчина на мгновение остывает взгляд от дорожного полотна, чтобы посмотреть на меня. А затем, неопределенно хмыкнув, снова продолжает в тишине вести машину. Когда я уже привыкаю к молчанию, он неожиданно разрушает его, произнося одну-единственную фразу:

— Я верю Вашим подозрениям.

* * *

Гораздо позже, уже оказавшись дома, я лежу и смотрю в темный потолок. Несмотря на все попытки заснуть, сон не идет, и я продолжаю бессмысленно пялиться вверх, позволяя мыслям в своей голове бешено скакать. Я прокручиваю в голове слова агента Бьёрна и раздумываю — как теперь это может мне помочь. Затем, внезапно для самой себя начинаю думать — чем сейчас занят Гаспар. Что он делает в такой поздний час.

Наверно он сидит посреди своей тихой квартиры, одной из многих, которые он меняет, когда становится слишком опасно жить в старой. Квартиры, которые так же лишены жилого духа и могут исчезнуть в любой момент. Темно-синяя рубашка обтягивает сильную линию плеч, спины. Гаспар погружен в свои дела, мысли — я не знаю что именно, но уверена, что он не позволяет себе потратить зря время. Как он убивает людей? Будто это небольшая разминка в перерыве между работой? Он находит время на существование обычного человека, он встречается с рыжеволосой женщиной, и он выглядит тем, кем является — просто мужчиной, в чьих манерах не найти изъяна. А каким видят Гаспара его жертвы? Какой он настоящий?

Созданное мною отражение комнаты не меняется, и я делаю такой же ненастоящий, как и все вокруг, шаг к Гаспару. В моей руке вновь кусок стекла.

— Признайся, тебе нравится всё это, — произносит призрачный Гаспар, продолжая сидеть спиной ко мне, — ты ищешь ответов только потому, что тебя пугает правда. Правда не о том, сколько убийств за моей спиной, а о том, что ты могла закрыть глаза на всё лишь потому, что понимала, что можешь мне доверять.

В его голосе звучит такое же настоящее спокойствие, какое имеет Гаспар наяву. Но этот его образ говорит вещи, которые я не хотела бы признавать. У него нет права ковыряться в моих мыслях.

— Ты одинока, хоть и пытаешься это скрыть. Прячешь свое настоящее лицо за ложью, и чем ты лучше меня? Мы друзья, Ван, и я совсем не против твоей игры, наоборот. Я готов играть с тобой до конца.