Гражданин

— Рад с тобой познакомиться. Значит, будем дружить? Идет?

Лесли снова улыбнулась:

— Идет.

— Отлично! По этому поводу надо выпить.

Дефендер подозвал барменшу:

— Два шампанских, пожалуйста.

И вот уже два бокала, наполненные янтарным шипучим напитком стоят перед ними. Сержант пододвинул один бокал Лизе, второй взял сам.

— За тебя, Элизабет. Чтобы ты всегда была такой же красивой, как и сейчас.

Она кивнула и подняла в ответ свой бокал:

— Спасибо, Велери. И за тебя.

Чистый звон сдвинутых бокалов музыкой прозвучал для слуха и, по-видимому, затронул какие-то струны в душе Вела. Посмотрев на девушку, он вдруг захотел обнять ее, крепко прижать к себе, защитить от всяких невзгод. «Что такое, уж не влюбился ли я?» — подумал сержант и, залпом опрокинул в себя пенящийся игристый напиток.

Наверное, с Лизой происходило то же самое. Она во все глаза смотрела на Дефендера, и ее нежная улыбка предназначалась только ему. Сержант на мгновенье задумался: что же делать? Ведь уже послезавтра он будет за тридевять земель отсюда. И поворачивать поздно — девичья любовь разгорается, как спичка: чирк — и уже яркий костер всепоглощающей любви горит в юной душе. Но эта мысль исчезла, стоило только ему снова взглянуть девушке в глаза.

В это время толстяк, лениво перебирая пальцами по струнам, принялся исполнять медленную мелодию. Его поддержал второй гитарист. Ударник же, оставшись не у дел, направился к барной стойке.

Лиза, расправившись со своим коктейлем, предложила Велу потанцевать. Когда же она положила руки ему на плечи и прижалась к нему, Дефендер совсем потерял голову. Увидев перед собой нежное девичье лицо, ее горящие глаза, он впился поцелуем в ее губы. Девушка ответила ему горячо и страстно, и время перестало для них существовать. Не только время, весь мир, вся вселенная, вращающаяся вокруг них, никакими яркими красками сплетающихся в причудливые узоры галактик не способны были отвлечь их друг от друга, были сейчас не важны. И они, словно оторвавшись от земли, летели в какой-то новой для себя невесомости, не чувствуя и не слыша ничего вокруг, не понимая и не принимая никаких посторонних звуков, никаких намерений, направленных, возможно, против них. Да и кому они интересны, кого они волнуют в такой момент, когда чувства взрываются и осыпают двоих, безгранично поглощенных друг другом влюбленных, сверкающими разноцветными искрами салюта, заполняющими все бесконечное пространство бытия и не оставляющими места для каких-то ничтожных мелочей?

Дефендер не отдавал себе отчета в том, что происходит, но все же какой-то крошечной частью сознания понимал, что многие взоры направлены сейчас на них, но понимал также и то, что любит эту девушку и она любит его, хотя и встретились они впервые в жизни. Да и какое сейчас ему было дело до других — вот она, любовь с первого взгляда!

Вел был еще в том состоянии, когда не видишь, не ощущаешь ничего вокруг, только объект своего внимания. Когда все, что происходит за пределами сферы, окружающей только вас двоих и отделяющей от всего остального мира незаметной, но не пропускающей ничего границей, не воспринимается разумом и имеет для тебя значение не большее, чем, скажем, для муравья закон Кеплера, объясняющий движение планет. Когда ты видишь только блестящие глаза, горящие губы и нежный розовый румянец на ее щеках, прерывистое сбивчивое дыхание; когда крепче прижимаешь ее к себе, и витаешь где-то в облаках, представляя себя в райском саду.

Но вдруг в этой непроницаемой сфере появляется какая-то микроскопическая брешь и в нее начинает просачиваться ядовитой змеей отравляющее бесконечную радость ощущения безмерного счастья чувство какой-то непонятной тревоги. И вот уже крошечная часть сознания, укушенная этим ничтожным гадом, начинает стучать мельчайшими молоточками по нейронам, связывая их и выстраивая в цепочки, формируя чувство непонятной еще тревоги и ожидания чего-то неизбежного.

Но Дефендер пока еще не в состоянии был оценить, насколько опасна была реальность происходящего. Он ощутил толчок в спину, но даже не оглянулся — так не хотелось выходить из этого впервые накрывшего его состояния, хотелось думать, что его толкнули случайно, но вслед за этим услышал фразу, уже насторожившую его:

— Вот дает: целуется с нашими телками, а на нас даже внимания не обращает. Эй ты, муфлон…

За этой фразой последовал еще один толчок, и Вел понял, что обращаются к нему, грубо нарушая его личные границы. Благодушное настроение улетучилось, растворилось, как растворяется облачко дыма после выдоха курильщика, и он повернулся туда, откуда произошло вторжение в его Эдем, и сразу же получил удар в лицо. К счастью для сержанта нападавший не рассчитал траекторию, и удар пришелся по скуле вскользь. Дефендер покачнулся, но устоял на ногах.

Ему достаточно было нескольких секунд, чтобы оценить тактическое положение противника. Трое стояли скученно чуть поодаль, а один — именно тот, который и нанес первый удар, переминался с ноги на ногу прямо перед ним, готовясь сделать следующий. Неудача разозлила его, и последовал еще один выпад.