Гражданская игра

Прокашлялся и осмотрелся. Зелёный бок бомбы, за ней — моя койка со следами затылка и пяток. А вот соседской койки больше нет. Ничего не осталось. Всё пошло на «воду». Так и плещется, играя золотыми бликами.

Я был полностью голым. Ну-да, одежда сгорела.

И лысым: волосы сгорели тоже. Везде? Нет, подмышками что-то осталось.

Перебрался через бомбу на лежбище, запустил айфон. Через объектив присмотрелся к лицу на мониторе, как в зеркале. Да. Ни бровей, ни ресниц. Выходить в таком виде наружу, наверное, не стоит. Может, и не засмеют, но зело удивятся. Теперь нужно ждать, пока отрастут волосы. Месяц? Два? Хотя бы ресницы с бровями.

Как же так получилось? О чём я только думал? Радиус действия пиропатрона — метр, но зажигать рекомендуют с двадцати шагов. Я оказался между четырёх огней. Дважды два пирофил. Четырежды Джордано Бруно. И ведь чего проще: спрыгнуть с бомбы, «отвалить» метров на пятьдесят и запустить патроны. А как парашют улетит — вернуться и перенести бомбу в камень. Не додумал, чёрт!

Впрочем, так бы меня заметили с парохода. Они же все были с камерами. А у Ксении — мой бинокль. Смотрел бы про себя кино по всем новостным программам. Как же я выжил? Почему не сошёл с ума от боли? Гуманность камня? Понял, что мне конец, и просто вырубил до полного исцеления?

Я нежно поцеловал камень, который растёкся у меня под губами лужицей солоноватой жидкости. Слёзы?

Два месяца! Чем я буду заниматься в этой конуре шестьдесят суток? Сделал смотр имуществу: четыре золотых пули, флешка с прогой для заметания следов моего круиза по планете, планшет и айфон заряжены, но вряд ли столько протянут. Дозиметр и набор слесарного инструмента. И атомная бомба, которую теперь я могу разобрать по винтикам.

Времени — вагон!

Я похлопал ладонью атомную бомбу и вытянулся на шконке, успокаивая сердце.

Прямой эксперимент подтвердил предположение, что бомба в камне не взорвётся. Что-то держало цепную реакцию на привязи. Очень интересный опыт, но безбашенный. В домашних условиях не повторять.

Я покачал головой, и потянулся за отверткой. На удивление, крышка кожуха снялась легко. Но ещё больше удивило отсутствие реакции дозиметра. По инструкции, стрелка должна была оторваться от «нуля» на треть шкалы. Но дозиметру было всё равно. Неисправен?

Решил перенести документацию с планшета на айфон. Всё-таки расход энергии меньше. Потом несколько раз перечитал всё, что относилось к предстоящей разборке ядерного снаряда. Самым сложным показался этап разгерметизации имплозивной капсулы.

Если в камне не идёт цепная реакция, это не значит, что «засыпают» и химические процессы. Было бы иначе, не работала бы батарейка в айфоне. А я бы умер. Любой организм — это химическая фабрика с ручками и ножками.

Так что взрывчатая смесь, без которой «правильная» детонация была бы невозможна, представляла большую опасность. Гуманность камня — вещь хорошая. Но испытывать его терпение не хотелось. Сегодня спас, а завтра может передумать. Энергии химического запала достаточно, чтобы выпарить воду в моей ванне. Так что в случае пожара мне в ней не отсидеться. Не думаю, что свариться менее болезненно, чем зажариться.

Чтобы отключить запал бомбы от датчика атмосферного давления, добираться до активного вещества совсем не обязательно. Но мне было интересно, почему молчит дозиметр… стоп! Но ведь здесь, в камне, давление равно атмосферному!

Почему запал не сработал?

Документация дала точный ответ: мгновенный скачок давления с двухсот миллиметров до нормального автоматика восприняла сигналом общего сбоя системы и отключила питание.

«Везёт дуракам», — с завистью прошептал Демон.

Я перевёл дух и, сверяясь с инструкцией на айфоне, принялся снимать один слой механизмов за другим. Через неделю добрался до капсулы. Через две — отогнул в сторону один из сегментов контейнера и заглянул внутрь. Мне было крепко не по себе, но дозиметр молчал!

Взял отвёртку с плоским острым наконечником и поцарапал ядерную начинку. Вместо обещанной серебристой полосы, за наконечником потянулась жёлтая царапина. Провёл ещё одну жёлтую полосу накрест. А потом ещё одну. И ещё. Это было похоже на истерику. Я царапал и колотил отвёрткой по металлу, рядом с которым молчал дозиметр, и который был поразительно похож на золото. Под конец я зачем-то написал отвёрткой «это не уран», и задумался.

«Почему золото? — спросил я себя. — Камень превращает в золото всё, что тяжелее свинца. Почему?» Чем ему не угодил свинец, плутоний, уран? И, напротив, почему камню так нравится золото?

Каким образом камень распознаёт, что превращать в золото, а что нет? Если бы он превращал в золото все металлы, то я бы умер. Золото в крови вместо железа — не самый лёгкий способ свести счёты с жизнью…

Провёл рукой по макушке: жёсткие волосы пружинками отталкивали пальцы. Ресницы и брови тоже прощупывались. Как, впрочем, и борода.

Я решил «отдохнуть» от бомбы и десять часов усердно повторял за программой слова и фразы разговорного английского. Айфон «держался», хотя уровень заряда дрожал на последнем делении.