Гражданственность и гражданское общество

Надо помнить, что динамика освоения территории в процессе создания будущей империи была беспрецедентной. Так, в начальный период формирования Московского государства его территория выросла более чем в шесть раз, а со времени вступления Ивана Грозного на престол и до конца XVI в. Московское царство увеличилось вдвое. «К середине XVII в. российское государство было самым большим государством в мире, территория которого увеличивалась темпами, не имевшими себе равных в истории… Только в период между серединой XVI в. и концом XVII в. Москва приобретала в среднем по 35 тыс. кв. км (площадь современной Голландии) в год в течение 150 лет подряд. К началу XVII в. Московское государство равнялось по площади всей остальной Европе, а освоенная в первой половине XVII в. Сибирь по масштабу вдвое превышала площадь Европы» [184, с. 113–114]. Таким образом к середине XVIII в. территория России по сравнению с Московией начала правления Ивана III увеличилась более чем в 50 раз, составив шестую часть обитаемой суши.

Однако это беспрецедентное историческое движение осуществлялось в крайне неблагоприятных природно-климатических, демографических (низкая плотность населения) и внешнеполитических (перманентные внешние агрессии) условиях, что обусловило дефицит значимых для развития ресурсов (прежде всего финансовых).

На создание бюрократии, как оно происходило на Западе, элементарным образом не хватало средств, отсутствовал излишек общественного продукта, который было бы возможно выделять на содержание профессионального управленческого аппарата, потому и были предприняты попытки сразу в двух направлениях. Это местное самоуправление в виде земств и губной системы, с одной стороны, и замена аристократического землевладения помещичьим, с другой.

К сожалению, обстоятельства внешней и внутренней жизни государства, постоянная сверхмобилизация побудили власть сделать ставку на поместное землевладение.

А. Пресняков констатировал, что «в основе тех глубоких противоречий, какие раскрыты кризисом Смуты в социальном и политическом строе Московского государства, лежало одно, глубочайшее, экономическое противоречие — несоответствие наличных окрепших и организованных сил страны неустранимым запросам ее исторических судеб» [194, с. 43]. В связи с этим он замечает, что «удовлетворение настоятельнейших потребностей обширного государства, только что пережившего тяжелый кризис и изнуряемого внешней борьбой, было едва по силам его населению. Несоответствие средств и потребностей вело к тому, что государство все более и более властвовало над народной жизнью, а самодеятельность земская быстро замирала» [194, с. 44].

Все же не стоит говорить только об ошибочности данного пути. Целую эпоху принятая система достаточно успешно поддерживала государство и способствовала его развитию. «С реформы Петра Великого падение вельможества очистило остальному дворянству путь к высшим государственным степеням и власти. Отсюда начинается блестящая его история и продолжается до кончины императора Александра I… Служба и чин стали теперь давать диплом на дворянство; вследствие этого лучшие элементы из прочих классов вступили в ряды этого сословия и придали ему особенный блеск, предохраняя от застоя и неподвижности, столько опасных для всякого сословия» [107, с. 137].

Жестокость крепостного права, его относительно позднее распространение имело своей причиной в том числе ту же нужду в управлении громадными территориями и людскими массами в условиях хронического дефицита средств. Необходимо помнить, что кроме обязательной службы помещик выполнял функции местной административной власти на местах, отвечал за сбор налогов и таким образом заменял всю массу низовых штатов налоговых органов податного управления, полиции, судов и т. п. Выполнял он многие иные государственные функции. С одной стороны, подобная практика облегчала бремя казны, с другой же, обеспечивала всевластие помещика над крестьянином, позволяя ему одновременно быть и землевладельцем, и крепостным хозяином, и представителем государства.

Апогея эта система достигла в царствование Петра Великого, и уже при преемниках его наблюдался ее закат. «В господствующем землевладельческом классе, отчужденном от остального общества своими привилегиями, поглощенном дрязгами крепостного владения, расслабляемом даровым трудом, тупело чувство земского интереса и дряхлела энергия общественной деятельности», — пишет В. О. Ключевский [118, с. 295].