Читаем Грех совести полностью

После эфира народ удивился еще больше, но говорить это прямо в глаза стеснялся. Постепенно вокруг него медленно таяли друзья, которых Алла умудрялась оттолкнуть по телефону, не подпуская к Сашиному телу. Не надо забывать, что иногда слово звучит как пощечина, а иногда как подножка. Он был занят музыкой и не всегда замечал изменения вокруг себя. Но проходил месяц, два, три, и он с удивлением обнаруживал, что еще один друг перестал звонить и не приглашает на дни рождения в свою семью. Он списывал все на Аллу, которую «не очень любят» его друзья из-за скрипучего крика и словечек, вылетающих из ее рта бесконтрольно и часто невпопад. Постепенно в Аллиной квартире становилось все тише и тише, потому что Саша старался общаться как можно реже. Он на цыпочках просачивался утром на третий этаж и загружал себя работой, чтобы как можно меньше видеться. Доходило до того, что за целую неделю они иногда не перекидывались и парой слов. Иногда от этого затишья его взрывало и хотелось крикнуть громко, на обе квартиры, разбудив тишину, или съязвить что-нибудь вредное: «Не будем говорить громко на кладбище», – и этим спровоцировать Аллу на злость и крик. Но Алла, как истинный носорог, тоже перестала реагировать на его вспышки. Она стала чувствовать себя его хозяйкой. Она стала способна на любые поступки, лишь бы Саша сидел дома и ни с кем не общался, даже с ней. Достаточно долгое время она мужественно терпела Люду, хотя ревновала до полного отсутствия самоконтроля. Но и эта нить, связывающая его с миром нормальных людей, скоро оборвалась. Однажды Алла отправилась в офис к Люде и вернулась оттуда с приговором:

– Мы больше у этой наглой бабы не работаем! Все! Мое терпение лопнуло! Эта команда глупоголовых и тугомыслящих во главе с главной инфузорией туфелькой по имени Люда никогда не появятся в нашей жизни!

– А что случилось? – удивился Саша, стоя в проеме двери с чашечкой кофе в руке.

– А то, что я и так знала. Я догадывалась, что просто так ничего не бывает, не зря нас Маргарет Тэтчер предупреждала насчет бесплатного сыра, как ты правильно когда-то заметил! Оказывается, ты с ней спал! – Алла сняла плащ в прихожей и стала назидательно помахивать Саше пальчиком, проходя в комнату мимо него, в подтверждение своих слов, как провинившемуся мальчику.

Такого поворота событий Саша никак не ожидал и даже поперхнулся кофе. Он не мог допустить мысли, что Люда раскроет их смешную тайну. Что-то здесь было не так.

Вечером, после скандальных оправданий и обзываний всевозможными нехорошими словами, Аллу на метле унесло к Лине жаловаться на горькую судьбину, а Саша выбрал время и сам позвонил Люде.

– Привет, это я, – ласково проворковал он в трубку, потому что всегда чувствовал к этой женщине теплые чувства. – Слушай. Что тебе моя дура нагородила?

– Привет! – тоже обрадовалась она. – Слушай! Молодец, что ты сам позвонил. Где ты эту чувырлу откопал? Она у тебя как йог, от нее даже икается! Я тебе хотела все сразу же после ее ухода рассказать, но у меня создалось впечатление, что она точно на метле летает. Не успела дозвониться, а она уже тут как тут. На телефоне висит. Мои попытки прорваться к тебе увенчались ничем. Она тебя охраняет как мифический пес Цербер. Только что не кусается, но гавкает громко! Сегодня так нагавкала, что я ее выгнала из офиса.

– Правда-а-а? А что случилось?

– У меня были переговоры. Прилетели американцы, и мы сидели в кабинете. Когда твоя Алла входит в офис, слышно даже на улице, потому что она орет, как иерихонская труба, ты сам знаешь. Мы сидели в кабинете, а я ее услыхала еще с лестницы. Мои американцы даже переглянулись. Потом она прокричала по коридору до бухгалтерии. Потом стало тихо на десять минут, но тут она вышла из бухгалтерии и притащилась под дверь моего кабинета в секретарскую. Что она орала, я не слушала, но орала во всю мочь своей силушки. Иногда в тексте проскакивало и про суку, и про мать. Мои иностранцы занервничали.

– Ну и ты?

– А я вышла и спокойно попросила убавить громкость или посидеть в бухгалтерии, пока они не удалятся. Она послушалась и наконец-то чепуха, которую она несла, стихла.

– И пошла в бухгалтерию?

– Представь себе, пошла. Но когда иностранцы ушли, она ворвалась ко мне в кабинет и давай орать, и давай орать. Оказывается, я ей все время рот затыкаю и не подпускаю к приличным людям. Вот и сейчас загнала в бухгалтерию. Представляешь?

– И что ты ей ответила?

– Ответила, что если бы она совсем не приходила в офис, то у нас было бы намного приличнее, намного тише и воздуху было бы больше, легче бы дышалось…

– А она?

– А она давай кричать типа: я ее терплю только потому, что есть ты. Я ей так и сказала: – да, именно поэтому и терплю, потому что ее одну я бы даже на порог своего офиса не пустила и, как говорят в народе, на одном поле бы даже… не села. Как и многие другие.

– Ну ты даешь! И?

– Тут она как закричит: может, ты моего Сашку любишь? Да, люблю, говорю. Может быть, ты даже с ним спишь? – кричит. Да, говорю, и сплю, и люблю, и вообще я его у тебя себе заберу!

– Так и сказала?

Перейти на страницу:

Похожие книги