Грехи и мифы Патриарших прудов

— Ну да. Как в кино. Старуха с топором. Она увидела Артема на полу, закричала страшно и… Это она на Гаврилу с топором бросилась. А он ударил ее, сбил с ног, вырвал топор и шарахнул ее по голове. Все произошло в секунды. Я даже опомниться не успела. А потом он подскочил к Артему, тот валялся на полу. И ударил его топором в лицо. И еще раз. И еще. Я думаю, он в этот миг просто с ума сошел. Обалдел от крови. Я его никогда таким не видела. Он вел себя как сумасшедший. Как зверь. Я начала плакать, а он мне: ты же сама этого хотела. Дело сделано. Я его убил и мать. А теперь — не время скулить, время играть нашу свадьбу.

— Свадьбу? — Следователь поперхнулся.

— Он потащил тело Артема на кухню. Разделся сам до трусов, сказал, чтобы кровь одежду не перемазала, — нам ведь еще возвращаться. Он и Ло раздел. Совсем. Догола. Сказал, что и ее одежда будет чистой. Она тупо на все глазела. «Пыль» и снотворное — это жесть. Она была как кукла неживая. Он и мне дал тоже.

— Фенциклидин?

— Нет. — Грета покачала головой. — Кокс. Это чтобы мне не было страшно. Я не знала, что он задумал. Он сказал — раз не получилось свадьбы обычной, будет другая свадьба. Они с Ло станут мужем и женой и скрепят свой союз тем, что соединит их навсегда, — кровью и плотью. Как в церкви. Он сказал, что в мифах и не такое бывало. А это реальная история великой любви. Съеденное сердце.

— Я не совсем вас понимаю.

— История великой любви, — упрямо повторила Грета. — Еще песенка об этом есть у трубадуров: сладостно-злая грусть, что амор мне дал, жжет, заставляя кровью унять пожар страсти… Мы как-то давно все вместе дурачились — он, Ло, Феодора, я… Когда все еще было нормально, обычно… Это Феодора рассказала нам историю о съеденном сердце. Ей не мифы нравились греческие, а вот такие средневековые истории. И брат это, видно, вспомнил в тот момент. Я же говорю — он был как безумный. Он ударил его по груди топором… Этот момент я почти не помню. Мне плохо стало. Наркота начала действовать. Я лишь помню — там все было в крови, на этой кухне. И Ло голая была в его крови, и он… Гаврила, тоже. Он зажег плиту, поставил сковородку на огонь. Он съел… прожевал… и дал ей кусочек. Он сказал, что они сочетаются браком, это их свадьба, как древняя мистерия. Что они теперь муж и жена. Что союз их нерасторжим навек: кровь, смерть и сердце соединило их. И это сильнее, чем венчание, чем штампы в паспорте. Ло жевала, она улыбалась, она была вся еще в «ангельской пыли». Пахло горелым мясом. Я отрубилась там, на этой кухне.

Пауза.

Следователь не сразу задал вопрос.

— Что произошло потом?

— Я почувствовала, как кто-то меня трясет. И очнулась. За окном было темно. Гаврила — в панике. Он сказал, что Ло ушла. Пока он перетаскивал трупы в подвал, она открыла дверь и ушла из дома. Наверное, снотворное отпустило. Она убежала под кайфом. Мы выскочили во двор. Было уже поздно, не знаю, сколько времени. Вокруг — тьма и лес. Гаврила боялся кричать, звать ее. Нас могли услышать. Он сказал, что надо все собирать. Подчищать за собой и ехать ее искать. Мы метались по дому. Я собрала одежду Ло, трупы были уже в подвале, но вокруг — ад. На нас не было ни перчаток, ничего, мы даже не предохранялись там. Мы там столько всего оставили… Но нас больше всего пугало, что убежала Ло. Мы впали в полную панику. Гаврила оделся, мы сели в машину. Потом он вернулся, нашел замок и повесил его на дверь. Мы хотели сделать хоть что-то. Я говорю — мы были в полной панике. Поэтому мы его даже не видели.

— Кого?

— Этого водилу Кравцова. Я вообще не помню, что нам встретились на дороге какие-то машины. Гаврила тоже не помнил. Мы вырулили на бетонку — ехали по ней медленно, смотрели в лес. Гаврила надеялся, что Ло может выйти на дорогу. Но бетонка уперлась прямо в поселок.

— Петровское?

— Я не знаю названия. Я вообще ничего не знаю там. Мы были как слепые. В полной панике. Мы его даже не видели там, на дороге! А он нас видел — как мы проехали мимо него, — он выезжал из поселка. Мы сразу, как только дачную улицу увидели, развернулись и рванули назад. Мы его обогнали на дороге. И он нас снова увидел. Он увидел нас, понимаете, — в салоне машины. А мы поехали дальше. Мы искали Ло. А она выскочила на ту чертову дорогу через десять минут после того, как мы проехали! И он, Кравцов, ее сшиб.

— Расскажите, что случилось дальше.