Грехи и молитвы

— Подытожим, — хриплым голосом сказал он, все еще глядя на Марию. — Сильнейший демон Ада хочет выйти наружу и использует для этого низших демонов — а мы попутали ему планы, и он явится мстить. Так?

«Великолепно. Даже я не изложил бы лучше».

— И чем нам грозит его… месть?

«Меня он, вероятнее, всего изгонит назад, в Ад. Что станет с тобой, думаю, объяснять не нужно».

— Mortem, — пересохшими губами ответил Томас.

«Верно, смерть», согласился князь Ада. «Но у нас еще есть время. Сам он, скорее всего, не явится — не захочет тратить время. Сперва, он спустит на нас своих собак, но с ними я справлюсь. Теперь слушай меня внимательно, мальчик. Вот что нам нужно сделать…»

Томас вышел из церкви, и яркий солнечный свет обжег ему глаза. Казалось, он провел в церквушке целую вечность. К нему тут же кинулся Дарио, сидевший неподалеку в тени.

— Святой отец, как вы? Вы выглядите очень бледным. Пройдемте к Луизе, — он подхватил Томаса под руку и бережно повел по направлению к небольшому домику, стоявшему неподалеку.

— Мне уже лучше, спасибо, — Томас ценил поддержку своего спутника. — Ты не мог бы пригласить местного священника? Хочу с ним потолковать.

— Как только доведу вас, тут же отправлюсь к нему! — Дарио чуть замялся, словно не зная, как подступиться к вопросу. — Скажите, там в церкви… Девочка правда убила их? Тела нашли на заднем дворе. Они…. Пытались бежать.

— Правда, — слова давались Томасу с трудом. — Но она была одержима. Мне повезло, что я сумел изгнать из нее нечистую силу.

Они подошли к дому, и Томас увидел привязанных к изгороди Беллу и Каштана, мирно пощипывающих траву. При виде юноши, кобыла прижала уши и всхрапнула, переступила с ноги на ногу, но на этом все и кончилось. Каштан же, напротив, радостно заржал при виде хозяина и потянулся к нему, в надежде получить яблоко или ломоть хлеба.

— Прости, — Томас рассеянно похлопал коня по шее, — вынесу тебе что-нибудь после ужина.

Когда они вошли в дом, хозяйка тут же подлетела к ним, подхватила Томаса под другую руку и отвела за стол. Дарио, извинившись, ушел за священником, а к Томасу, между тем, застенчиво подошла Альба, дочь Луизы.

— Спасибо, — пробормотала она, глядя в пол и уцепившись в подол платья тонкими руками. — Спасибо, что спасли меня, сеньор.

Томас улыбнулся ей и протянул руку, чтобы погладить по голове. Девочка тихо вздохнула и неожиданно сказала:

— Знаете, что я помню, сеньор?

— Что, милая? — рассеянно отозвался Томас.

— Тот голос, он сказал мне кое-что перед тем, как уйти. Он сказал, что вы пожалеете. «Самонадеянный князек и глупый мальчик», вот что он сказал, — передразнила девочка тонким голосом. — Что он имел в виду?

Томас вздрогнул.

— Демоны всегда лгут, — как можно более убедительно ответил он, — ибо такова их природа — лгать и вводить в заблуждение. Беги лучше к маме.

Он проводил взглядом светлые волосы, яркое платьице, худую фигурку. «Мы спасли ее — но сколько же таких погибнет?», подумал он.

«Лучше они, чем мы», безжалостно отозвался голос в его голове.

Глава 8. Травы и соль

Едва взошло солнце, Карл Марино оседлал коня, проследил, чтобы отец Никола передал письмо мальчишке-посыльному, наспех позавтракал и двинулся в путь. Несмотря на то, что каждая мышца и клеточка его тела вопила от боли и молила об отдыхе, Карл был неумолим. Ему было отчаянно страшно потерять даже секунду драгоценного времени, хотя в глубине души он понимал, что даже лишний час ничего ему не даст.

Слова местного священника не шли у Карла из головы. Проведя почти всю жизнь во Флоренции, рядом с архиепископом, он, конечно, понимал, что в мире бушует зло. Каждый раз, помогая преподобному Абеле, Карл убеждался, сколько в мире зла, но только сейчас он лично столкнулся с ним.

Подумать только — его братья там, во Флоренции, проводят обедни и службы, молятся Господу и просят Его о благословении — но их труд нужен не в застенках церкви, а тут, среди деревень, где простые люди страдают от дьявольской напасти.

Он вдруг вспомнил свое детство. Ему легко думалось в дороге, под мерный перебор копыт коня. Когда Карл был маленьким, с ним не было никакого сладу — мать и отец едва могли за ним уследить. Карл был головной болью всей деревни, пока однажды в ней не объявился новый священник.

Едва Карл посмотрел на него, как понял, кем хочет стать, когда вырастет. От мужчины веяло мудростью, теплом и заботой. Карлу казалось, он излучал невидимую силу, которая была способна укрыть и прихожан, и всю деревню и даже всю страну. И тогда Карл понял: его сила — в его страстности и энергии. Жизнь била в нем через край — и теперь он знал, в какое русло ее направить.

Впервые переступив порог церкви, маленький Карл замер от нахлынувших на него чувств. Едва уловимый запах ладана, величественная тишина, прохлада и мудрые лики святых — все это обрушилось на чувства мальчика и ударило по ним так сильно, что он еле устоял на ногах. И именно в тот момент, святой отец подошел к нему и спросил:

— Я могу помочь тебе, дитя? Что привело тебя в дом Божий?