Грехи и молитвы

— Ты очнулся, — облегченно выдохнула она, осторожно обнимая мужа. — Слава Господу, ты жив!

— А где?… — прохрипел Дарио. Каждое слово отзывалось в его теле болью. Он скосил глаза и увидел рукоятку ножа в районе груди. Лезвие скрывалось где-то в его теле, и Дарио не хотел думать, насколько близко к сердцу оно оказалось.

— Он отправился следом за этим священником, — с презрением сказала Доминика. — А ведь я пустила его в дом! Я поверила ему!

— Папа!

Старший сын Дарио, Джанни, подбежал к отцу и повис у него на шее. Дарио ощутил на коже горячие слезы сына.

— Я здесь, милый, — он осторожно отстранил ребенка и поморщился. — А где твой брат?

— Он ушел с тем странным господином, — ответил Джанни тоненьким голосом, готовый разрыдаться. — Я часто видел их вместе и раньше, но теперь побоялся идти за ними. Ты не сердишься, отец? Скажи, что нет!

— Этот проклятый священник куда-то увел Уго? — голос Доминики поднялся на пару октав, и в нем прорезалась истерия.

Дарио прикрыл глаза. В его голове плясал лихорадочный хоровод мыслей и образов. Растерянное лицо Томаса, которого собирался убить незнакомый ватиканский священник. Лицо собственного сына, глядящее на отца с ухмылкой — такой незнакомой, жестокой ухмылкой. И прежде не виданные лица детей: всех тех, кого использовал Белиал, чтобы выйти на землю.

— Господи, — прошептал Дарио, — он овладел им.

— Овладел кем? Дарио? — Доминика почти кричала. — Дарио, ответь мне!

— Нам нужно на площадь. Я… — он осторожно пошевелил руками. — Помоги мне подняться. Если зажать посильнее, я дойду. Только нам обязательно нужно дойти, слышишь?

Доминика сжала губы в тонкую линию, но спорить с мужем не стала. Вместо этого, с помощью Джанни, она осторожно помогла Дарио встать на ноги.

— Пойдем, — он вяло махнул рукой, — я в порядке.

Еще не дойдя до площади, Дарио услышал крики людей и ржание лошадей. Те немногие из соседей, кто остался в городе, выглядывали из окон, слишком напуганные, чтобы выйти.

— Что же там происходит, — пробормотал Дарио себе под нос и поморщился от очередного приступа боли. Все время, что они шли, нож был в его груди, и мужчина осторожно придерживал лезвие, чтобы не позволить ему уйти глубже.

— Папа! — закричал Джанни.

И Дарио увидел то, что так напугало мальчика.

Его младшенький, Уго, стоял на коленях посреди площади, по поверхности которой шли страшные, змеящиеся разломы. Вокруг сидели и лежали на земле люди с измученными лицами; кто-то из них кричал, точно невидимое нечто причиняло им страшную боль. А прямо напротив Уго, чуть поодаль, стоял Томас — прямой и напряженный как струна. У ног экзорциста лежал Карл Марино, и Дарио понял, что мужчина умирает.

«Сеньор!», хотел было закричать Дарио, но что-то внутри подсказало, что его оклик только помешает. Доминика рядом громко вдохнула и хотела кинуться к сыну, но Дарио неожиданно сильно сжал ее руку.

— Ему не помочь, — тихо прошептал он, и эти слова потонули в горьком плаче жены. — Это уже не наш Уго.

— Папа, что ты говоришь? — Джанни с побелевшим от страха лицом встал перед отцом. — Уго ведь прямо перед нами. Я могу пойти…

— Нет, — Дарио впервые повысил голос на сына и тут же устыдился этого. — Джанни, мы не можем помочь твоему брату. Это уже не он. Это…

Он не мог заставить себя сказать это вслух, но мальчик все понял.

— Папа, внутри Уго демон? — прошептал ребенок, прижимаясь к отцу и в ужасе наблюдая за тем, как его младший брат уходит под землю.

Дарио лишь кивнул, не в силах ответить. Доминика зарыдала еще сильнее.

Втроем, они наблюдали, как земля поглощает Уго, и как одержимые обессиленно падают на земле, освобожденные от своих мучителей. Дарио заметил группу незнакомых людей в одинаковых рясах, и откуда-то пришло понимание, что это священники Ватикана. «Они все же узнали про нас», подумал он, «и решили прийти на помощь».

Но потом его взгляд упал на Томаса, и Дарио вздрогнул. С молодым священником творилось что-то неладное. На его глазах, колени Томаса подогнулись, и он упал на землю рядом с телом Карла. Дарио увидел, как тело Томаса изогнулось дугой, а позже, дикий, нечеловеческий крик Томаса резанул его по ушам.

* * *

«У меня получилось», тяжело дыша подумал Томас, наблюдая, как Уго скрывается под землей. «У меня правда…»

Резкая боль скрутила его тело и заставила упасть на землю. Томасу вдруг стало тяжело дышать. Перед глазами расплылся густой туман, и Томасу никак не удавалось сосредоточиться.

«Что со мной?…»

«Наша молитва оказалась слишком сильна», голос Астарота звучал глухо, точно пробиваясь к нему откуда-то издалека. «Если уж мы смогли изгнать самого Белиала… демоны низшего ранга тоже уходят».

«Нет…. Постой!»

«Я не могу бороться», Астарот звучал все тише, и Томас изо всех сил вслушивался в его слова. «Ты сам изгнал меня. Контракт не нарушен».

«Я не хочу умирать!», подумал Томас. Вспышка боли, яркая и ослепляющая, снова заставила его кричать.