Грехи отцов наших и другие рассказы

Прием затянулся на два оставшихся дневных часа, до второго за сутки заката. Когда свет порозовел, народ стал расходиться. Бирьяр мысленно перебрал людей, которым непременно надо было оказать внимание. Арран Глуст-Харт, аудитор Ассоциации миров. Наяд Ли, директор планетарной логистики. Дэви Ортиц, министр просвещения. Еще с дюжину. Вечер затягивался, и его начал мучить страх дважды представиться одному и тому же человеку. Он не достиг всех целей этого приема, но, хорошо зная себя, понимал, что приблизилась точка, когда прибыль не окупает расходов. Вспомнилось одно из высказываний верховного консула: «Излишнее усердие – тоже недостаток». Лучше по-хорошему закончить хороший вечер, чем, перестаравшись, уничтожить достигнутое.

Он проснулся на тормозящем корабле. А засыпать предстоит на дне гравитационного колодца. От одной этой мысли конечности наливались тяжестью. Пожалуй, стаканчик виски. Яйцо всмятку с перцем и солью. И спать!

Он сам не заметил, как очутился в маленькой гостиной с окнами во двор. Комната была уютная, с высокими узкими окнами и креслами из какой-то плотной волокнистой древесины, пахнущей шелком-сырцом. Пол выложен плиткой того же серо-зеленого оттенка, который Бирьяр отметил на въезде в город. Серединой комнаты завладел ковер узелкового плетения. Пожилой мужчина с протезом стоял у окна, глядя на восток, где небо из черного становилось угольно-серым, предвещая ночной рассвет, – значит, было около десяти часов вечера.

Бирьяр точно помнил, что в его списке этого старика не было. Протез – титан, сплавленный с живой плотью, – так легко не забылся бы. Да и без протеза само лицо его врезалось в память. Кожа, бледная и сухая как бумага, хрупкой не выглядела. Всего лишь хорошо пожившей. Линия пушистых волос тянулась от уха до уха через макушку, оставляя открытым широкий гладкий лоб. Тонкие седые усики. Черные узкие брюки и светлая рубашка с открытым воротом. Губами старик сжимал неприкуренную сигару. Обернувшись, однорукий кивнул Бирьяру так, словно ждал его.

– Говенная планета, – сказал он. – Но какой-никакой дом. Помню свою первую посадку. Думал, меня вывернет от вони. – Он взял сигару двумя пальцами. – Тогда я и принялся их курить. Лишь бы отбить нюх. А теперь полюбил.

– Надеюсь, мне эта планета тоже станет домом, – сказал Бирьяр. – Помнится, мы не представлены?

– Вот как подумаешь, что такое владычество, – продолжал однорукий, словно не услышав Бирьяра. – Странное дело, а? Сотня тысяч человек из сраной крошечной Британии топчет сапогом триста миллионов человек? Пусть даже у них лучшие в мире пушки, все равно счет не сходится. Нет, я вам не завидую. Ни капли.

Улыбка Бирьяра стала чуточку натянутой. Что-то здесь было не так.

– Мне кажется, ваше понимание истории оставляет желать лучшего.

Старик обернулся к нему, подняв седые брови. Пожал настоящим плечом.

– В этой части – возможно. Другие кусочки истории мне известны лучше. Слышали когда-нибудь вопрос: «Серебро или свинец?»

Бирьяр покачал головой.

– Не думаю. Как вас зовут? С кем вы пришли?

– Друзья зовут меня Эриком, – усмехнулся однорукий. Зубы у него были желтые, как старая слоновая кость. – Так вот, было дело в старые времена. Целые компании распространяли наркотики. Совершенно незаконно. А когда в городе появлялся новичок, проходил на выборах или еще как, вопрос ставился так: серебро или свинец? Plata o plomo? Возьмет новый шериф взятку или получит пулю? Тот еще девиз. Простая штука, понимаете. К этому все сводится. Вам это должно понравиться.

Бирьяр забыл об усталости. Сердце колотилось о ребра, но о панике речи не было. Мыслил он холодно и остро и весь вдруг собрался.

– Вы мне угрожаете?

– Что? Да ни боже мой! Мы же с вами об истории толкуем.

Старик достал что-то из кармана. Бирьяр решил – зажигалку для сигары, но он со стуком поставил маленькое устройство на подоконник. И отступил на шаг. Черная фишка, выгнутая с одной стороны.

Бирьяр подбородком указал на нее, спросил без слов.

– Это карта местной обменной сети, – пояснил однорукий. – Привязана к личному анонимному счету примерно на пятнадцать тысяч новых франков. Этого хватит на личные нужды даже такому, как вы.

– За что?

Старик развел руками.

– Мало ли. Это уж не мне судить.

Бирьяр осторожно приблизился к окну и поднял фишку. Пластик походил на дымчатое стекло. Обсидиан. Старик все улыбался, пока Бирьяр, уронив вещицу на пол, не наступил каблуком, растерев осколки о кирпич. Однорукий сощурил глаза. Маска добродушия спала, теперь Бирьяр видел перед собой хищника.

– Уверены? – спросил старик.

– Не вынуждайте меня повышать голос. Я в своем доме. И здесь рядом множество вооруженных людей, – сказал Бирьяр.

– Это точно, – улыбнулся старик. – И среди них, вероятно, найдутся такие, что верны вам. А другие, возможно, не слишком. Вы игрок?