Грехи отцов наших

Пэнкау настоял, что должен угостить меня рюмочкой, раз уж эти деньги свалились на него с неба. Я не стал упираться. Потягивая бурбон, я думал о своем, а он взахлеб рассказывал, что значила для него должность полицейского. Чтобы не обижать парня, я кивал в нужных местах, но мысли мои были уже далеко.

Когда мы наконец распрощались, я пересек город и добрался до Пятьдесят седьмой улицы, где находился отель, ставший теперь моим пристанищем. На стенде газетного киоска увидел свежий номер «Таймс». Купив газету, сунул, не читая, в карман и вошел в отель.

У портье для меня не было никаких сообщений. Я поднялся к себе в номер, сбросил с ног туфли и, завалившись на кровать, развернул газету. Увы, ничего нового из нее я не почерпнул.

Чтобы сосредоточиться, надо принять душ. Придя к такому выводу, я поднялся с кровати и стал раздеваться, и тут из кармана рубашки выпала фотография, запечатлевшая искромсанное тело Венди Хэннифорд. Я поднял ее с пола, вгляделся в жуткий снимок и снова представил себя на месте Льюиса Пэнкау, скованного наручниками с убийцей, в комнате с обезображенным трупом. Я настолько вошел в роль, что даже начал хохотать, а потом как бы со стороны услышал вопрос Вэндерпола о причине этого дикого веселья.

«Что вас так развеселило?»

Приняв горячий душ, я снова оделся и покинул номер. Час назад, перед моим возвращением домой, пошел редкий снег, теперь начало подтаивать. Я повернул за угол, толкнул дверь пивной Армстронга и устроился на высоком табурете у стойки.

Итак, что мы имеем в активе? Вэндерпол жил с Венди как брат с сестрой. Потом прикончил ее и тут же решил сообщить миру, что оттрахал собственную мать. Для чего выскочил на улицу в залитой кровью одежде. Прелестно…

Слишком мало фактов, да и те, что есть, как-то не стыкуются.

Я пропустил пару стаканчиков, ловко увернувшись от липнувших с досужей болтовней алкашей. Потом поискал глазами Трину, но ее смена давно закончилась, и она, естественно, ушла домой. Я смирился со своей участью и выслушал пространный монолог бармена о проигрыше любимой команды. Что он там вещал, не помню, но, по-моему, он был весьма убедителен.

Глава пятая

На стене в просторном кабинете Гордона Кэлиша красовались огромные старинные часы с маятником. Из тех, что когда-то висели на железнодорожных станциях. Хозяин кабинета постоянно вскидывал на них глаза, сверяясь затем с циферблатом своих наручных часов. Сначала я подумал, что подобным образом он делает недвусмысленные намеки, но потом понял, что это просто привычка. Видимо, когда-то ему вдалбливали в голову, что его время бесценно, и он этого не забыл, но так и не смог до конца этому поверить.

Гордон Кэлиш и являлся тем самым домовладельцем, адрес которого дала мне скульпторша, а точнее — совладельцем фирмы недвижимости, располагавшейся в шикарном Флатирон-билдинг. Приехав сюда ровно в десять утра, я прождал более двадцати минут, прежде чем удостоился аудиенции самого мистера Кэлиша. Наконец эта важная птица уделила моей скромной особе малую толику своего внимания.

Через четверть часа он, переворошив извлеченные из стола толстенные гроссбухи, извинился, что не смог быть мне полезен.

— Мы действительно сдали квартиру мисс Хэннифорд, — потупив глазки, сообщил Кэлиш. — Что с того, что она впустила к себе компаньонку? Это ее право. Нам она об этом, естественно, ничего не сообщила. Ответственной съемщицей являлась сама мисс Хэннифорд, а кто там проживал вместе с ней — мужчина или женщина, — нас совершенно не волновало, нам вообще до этого нет дела.

— Мне стало известно, что когда вы приняли на работу мисс Антонелли, в квартире вместе с Венди Хэннифорд жила некая женщина. В интересах дела мне бы хотелось встретиться с этой дамой.

— Ничем не могу помочь. Я понятия не имею ни о какой даме, не знаю, когда она появилась в доме и когда уехала. Что до мисс Хэннифорд, она исправно вносила плату первого числа каждого месяца и никогда не доставляла никаких неприятностей, поэтому мы не проявляли интерес к ее персоне. — Кэлиш провел пятерней по волосам. — Послушайте, если с ней жила какая-то женщина и вам надо знать, куда она делась, почему не обратиться в почтовую службу?

— Для этого нужно знать ее имя.

— Ах да, конечно! — Его глаза снова взмыли к циферблату настенных часов, потом опустились к наручным и через секунду опять вперились в мое лицо. — Знаете, раньше, когда мой отец только начинал дело, все было совсем по-другому. Он ведь был простым водопроводчиком, но со временем ему удалось накопить небольшой капитал, на который он стал покупать дома. Сначала один, потом другой, потом еще и еще. И, представляете, все делал сам, все ремонтные работы. Сам ходил по квартирам и собирал арендную плату — когда раз в месяц, а когда и еженедельно. И жалел своих жильцов, если у них наступали трудные дни и они просили подождать. А кого-то выставлял на улицу, если не получал деньги в течение пяти дней. Очень гордился, что обладает особым чутьем на людей.

— Надо думать, хороший был человек.