Греховная погибель

Я смотрю на руки и вижу, как над ладонями плывут две пылающие сферы огня. На этот раз я не ахаю от удивления, не вздрагиваю и не уклоняюсь от власти. Я — сила.

— Хорошо, — хвалит Адриэль, делая несколько шагов назад, пока почти не касается каната. — Теперь, что ты можешь с ними сделать?

— Например? — Я знаю, что она спрашивает меня о том, о чём, я думаю, она меня спрашивает.

— Ты должен научиться сражаться.

— Знаю, — парирую я. — Но как я сделаю это здесь?

Адриэль вздёргивает подбородок, сжав кулаки.

— Ударь меня.

— Что? Нет. — Я качаю головой.

— Ударь по мне, Иден. Брось огонь и попробуй ударить меня им.

Я стискиваю зубы.

— Я не хочу.

— Почему? Ты хочешь учиться. Тебе нужно учиться. Так и будешь.

— Но…

— Но что? — Она выгибает тонкую тёмную бровь, бросая мне вызов.

— Я не хочу делать тебе больно, — признаюсь я, обводя взглядом зал. Все смотрят… ждут, когда я оступлюсь и покажу им, что я монстр, управляемый неуверенностью и ревностью. И если я причиню боль Адриэль — или что хуже — лишу их рычагов воздействия на Серафима.

Адриэль улыбается, и, хотя другим это может показаться милым, я вижу в этом вызов. Она либо не верит, что я достаточно сильна, чтобы причинить ей боль, либо надеется, что я так и сделаю, чтобы завоевать сочувствие. Любая ситуация для меня проигрышна.

— Ты же знаешь, что хочешь, — говорит она, подзадоривая меня. — Я вижу это в твоих глазах, Иден. Ты уже несколько дней умираешь от желания ударить меня. С тех пор, как увидела Легион и меня в коридоре.

Она знала. Знала, что я была там, и всё равно подошла к нему. После того, как накормила меня ерундой о том, как Легион выбрал меня, и что она не будет вмешиваться. Лживая, коварная сука.

— Думаешь, что знаешь его, и, возможно, до некоторой степени так и есть. Но ты никогда не сможешь узнать его так, как знаю я. У нас сотни лет совместной истории. Ты когда-нибудь спрашивала себя, почему он хотел снискать Божью милость? Почему боролся за искупление? Он хотел вернуться на Небеса. Хотел вернуться ко мне.

Это происходит так быстро, что я не смогла бы остановиться, даже если бы попыталась. С гортанным рыком я бросаю шары белого света в ангела, ответственного за всё это. Потому что, если бы не Адриэль, Легион никогда бы не пал. Если бы не она, Уриэль не пришёл бы на Землю в поисках мести. И если бы не она, я бы никогда не родилась.

Шары ослепительного света достигают своей цели за миллисекунду после того, как слетели с кончиков моих пальцев, и останавливаются всего в дюйме от Адриэль, которая подняла ладонь. Выражение её лица спокойное, почти холодное. Она даже не моргнула. Она знала, что я проглочу наживку. Что ей нужно было лишь разжечь ревнивую ярость, кипящую внутри, и я нападу. И теперь я это вижу. Легион не просто вдохновляет мою силу. Он же и моя слабость. Меня это слишком волнует. И это делает меня обузой.

Громкий хлопок раздаётся в нескольких ярдах от меня, и я смотрю туда, где Люцифер стоит с Айрин.

— Браво! Браво! — насмехается он и делает шаг вперёд, его движения текучи, как вода. — Боже, как выросла наша юная Иден. От кассира с минимальной зарплатой до нефилима, владеющего светом.

Если бы я могла унять дрожь в руках, отшвырнула бы его.

Адриэль поворачивается к Айрин и заговорщицки кивает ей. Затем снова смотрит на меня.

— Ты хорошо справился. Мы продолжим завтра.

— Нет. — У меня дрожат руки, но голос твёрд. — Сейчас.

— Тебе следует отдохнуть.

— Мне не нужно отдыхать. Я хочу продолжить.

Адриэль оглядывается на Айрин, которая просто пожимает плечами.

— Ты хотела, чтобы я нашла источник силы, — продолжаю я. — У меня получилось, так что давай, продолжим.

Адриэль выглядит неуверенной, и я не знаю почему. Разве не этого она хотела?

— Тебе нужен противник? Испытай меня.

Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Люцифер грациозно перекидывает ногу через верёвки, подходит и встаёт передо мной с кривой улыбкой на губах. Я смотрю на него, слишком взволнованная близостью, чтобы смотреть ему в глаза. Я всё ещё зла и на него, и на Легиона, да вообще на всех, кто лгал мне. Но это не отменяет факта, что я благодарна Люциферу за откровенность. Я бы никогда не узнала правды, если бы не он. И думаю, что не могу винить его за то, что он верен своей семье. Я бы сделала то же самое для сестры.

— Что скажешь, Иден? — уговаривает он низким и томным голосом. — Испытаешь на мне свой лучший удар?

— Не могу обещать, что мне не понравится.

— М-м-м-м, — тянет он почти эротически. — Не могу обещать, что мне и это не понравится.

Мы стоим, уставившись друг на друга, и всего на несколько ударов сердца я забываю, что мы в спортзале, полном сверхъестественных существ. Как легко пасть жертвой его глаз — своеобразной смеси фиолетового и обсидианового с вкраплениями серебра — и соблазна его прикосновения. Люцифер знает, что делает с моим телом, даже хотя сердце и разум восстают против самой мысли о нём.

— Эди? — Николай появляется в поле зрения, разрушая заклинание, которое Люцифер наложил на меня. — Нужно начинать.

Я отступаю, оставляя расстояние в фут между Люцифером и мной, и, наконец, могу дышать.