Греховное падение

И я делаю шаг, потом еще один, чтобы, наконец, открыть завесу. Если Мрак считает, что это поможет, что воспоминания вернутся, то почему я должна сомневаться? И хоть нехорошее предчувствие не отпускает, я внутренне собираюсь и вхожу, чтобы в следующий миг испуганно замереть в гостиной.

Не может быть. Это неправда.

ГЛАВА 26

Не могу поверить, что это происходит со мной, просто не укладывается в голове новая информация. Этот дом мой, я понимаю это так же отчетливо, как то, что сейчас день, а не ночь, но он не чувствуется родным, нет, скорее таким, куда не хочется возвращаться ни при каких условиях.

Воспоминания… они хаотичными образами наполняют мое сознание. Не знаю, почему именно сейчас и что для них становится спусковым крючком, но образов слишком много, а самый главный — ужасный. Настолько невероятный и разрушающий, что я даже охаю. Это просто не может быть правдой. Просто не может.

В доме пусто, а царящая внутри атмосфера ничего не говорит о том, что еще какое-то время назад здесь кто-то проживал свои счастливые деньки, что здесь жила семья, дети…

Запустение, пыль, трещины на стенах, даже бревенчатые доски на полу выглядят старыми, изношенными, кажется, что вот-вот одна из них, или несколько, разваляться под весом проходящего по ним человека. Противный скрип под ногами и холод, гуляющий по дому заставляют съежиться, но не это меня беспокоит, вовсе не это… Ведь пробелы заполняются в моей голове, как недостающие кусочки мозаики, и я возвращаюсь в далекое прошлое.

Я забегаю во двор немного раньше обычного, ведь в школе последние уроки отменили из-за отсутствия учителя, но не спешу объявлять о своем приходе, а тихонько захожу в дом, чтобы раньше времени не всполошить родителей. Крадусь на цыпочках вперед и приоткрываю дверь в гостиную, да так и замираю. В центре комнаты стоит отец с заведенным вперед оружием, направленным на какую-то девушку перед ним. Она что-то торопливо ему говорит на незнакомом мне языке, он слегка морщится в ответ и качает головой отрицательно, а после раздается оглушительный выстрел. Тело девушки заваливается набок и падает, а я громко вскрикиваю. Уши закладывает, и я прикладываю ладошки к ним, чтобы больше не слышать этого громкого звука. Не совсем понимаю, что происходит, зажмуриваясь, но лужа крови и неестественно закатанные глаза, безжизненные, стеклянные все равно стоят перед глазами, а следующее, что я чувствую, руки отца, пытающегося меня растормошить. Вскидываю голову и открываю глаза, смотря испуганным взглядом на него.

— Стайл, Стайл, девочка, ты слышишь меня? — Доносится его обеспокоенный голос, я киваю нерешительно, так как его слова слышатся сквозь гул в ушах, противный такой, неприятный.

— Тетя просто уснула, — слышу его заверения.

— Что с ее глазами? — Наивно спрашиваю, снова смотря туда, где только что лежала девушка, но ее там больше нет. Я даже озираюсь вокруг, находя ее в другой стороне, будто ее перенесли и положили по-другому.

— Это такая болезнь, — говорит он, объясняя, но я перебиваю.

— А почему она на полу? Ей разве там удобно? — Неестественная поза мне не нравится, да и папа с ружьем страшит. Зачем он его держал? Что это за звук? Она точно спит? Откуда кровь?

— Потому что она очень устала, — терпеливо объясняет, поглаживая меня по голове, а я киваю, переваривая увиденное.

Слышится звук открываемой двери за спиной, и я оборачиваюсь, встречаясь взглядом с незнакомцем. Отец, увидев, кто появился сзади меня, просит:

— Милая, пожалуйста, иди в свою комнату, — я нерешительно смотрю на него, не хочется уходить, страшно почему-то уйти, но отец подталкивает ласково, — разрешаю включить мультики.

Я киваю, вдохновленная идеей посмотреть мультфильмы, и разворачиваюсь, чтобы уйти. Вслед слышу странный разговор, который мое детское сознание считает странным, а теперь, после всего случившегося в последнее время, эта информация вносит некоторую ясность.

— Она не доставит неудобств, — заверяет голос отца.

— Сомневаюсь, — отвечает незнакомец.

— Ты не будешь использовать это на ней, — злится папин голос.

— Нам нужны подопытные, ты же знаешь, — настойчивая интонация незнакомца заставляет остановиться. Мне не нравится слово "подопытные".

— Она никому не расскажет, она даже не поняла, что произошло, — разбираю уверяющий голос отца.

— Сейчас не поняла, а через несколько лет поймет, — слышится категоричное в ответ.

Да, я прекрасно сейчас понимаю, а тогда, так и не дослушав разговор, я поспешила к себе, выбросив появление незнакомца и странный разговор из головы, даже о девушке забыла, вспомнив об обещанных мультиках.