Греховное падение

— Знаю, просто не могу, — тру лоб, отрешенно вглядываясь в мельтешащий пейзаж за окном. — Иногда мне кажется, что если бы я тебя не встретила, моя жизнь была нормальной.

— Может быть, — не отрицает мужчина.

— А началось все так безобидно — с приглашения в клуб, — вспоминаю тот бред, что несла Бекка, о пятидесяти оттенках.

Кажется, это вообще было в другой жизни, тогда я и представить не могла, что могу хотеть другого мужчину, а не Бена. И ладно бы только это… ладно, но стоять на коленях для меня всегда было чем-то сверх нормы, а сейчас. Посмотрите на меня, я беременная от своего любовника-доминанта, хоть он и отрицает свою принадлежность к последним, но ведь ему нравится и по попе ударить, и на колени меня поставить, заглядывая при этом в мои глаза сверху вниз, как бы показывая мне мое место у его ног. Да и в целом — в жизни, хочет все контролировать, разве это не 24/7*, только в упрощенном варианте?

— Не так уж и безобидно в определенных руках, — отвечает.

— Ты о чем сейчас? — Заглядываю в его черные омуты, выискивая ответ на свой вопрос, и замечаю плещущийся где-то на глубине его взгляда, всегда затягивающего меня в свои темные воды, такой знакомый мне опасный блеск его демонов. Мрак пожимает плечами в ответ, ничего не объясняя, а я тихо вздыхаю.

Вот умеет же сказать что-то, а ты сиди теперь думай, но тут я вспоминаю, что хотела узнать у него.

Мы как раз выходим из автомобиля, Мрак идет вперед, а я семеню следом, догоняя его.

— Я давно хотела спросить, но никак не удавалось, Бекка — моя подруга, так и посещает твой клуб для избранных? — спрашиваю уже в холле, Мрак как раз снимает свой пиджак, а я пытаюсь совладать с застежкой на балетках. И вроде удобная липучка, ничего сложного, а все равно сложно снять, живот уже начинает немного мешать, да и липучка приклеилась намертво.

— Да, — коротко отвечает.

— Что? — Изумленно переспрашиваю, поднимая голову, Бог с ним, с этой застежкой, — не может быть. Я думала, она больше не захочет иметь с этим ничего общего.

— Она и не хотела, но некоторые умеют уговаривать, — опускается к моим ногам и аккуратно снимает балетки.

— Надеюсь, с ней все нормально, — шепчу и противоречивые эмоции в этот момент испытываю, с одной стороны, радует его жест, даже мурашки приятные пробегают по коже от прикосновения его пальцев к ноге, но с другой — с моей подругой что-то происходит, и по воцарившемуся молчанию можно сказать — плохое. Неужели с ней что-то произошло, пока меня не было? Я даже выискиваю ответ на лице мужчины, но по нему не понятно, о чем он думает, и когда я уже себя накрутила, надумав себе все, что угодно, вплоть до больницы, Мрак поднимается и отвечает.

— Сейчас все добровольно.

— Что? — Протягиваю я ошарашено. — А было? Не добровольно? Мне срочно нужно ее набрать, — уже капитально паникую.

— У нее нет телефона, — и сказано это таким спокойным тоном, будто о повседневных делах говорит, направляясь в гостиную.

— Как такое может быть? — Спрашиваю, пытаясь не скатиться в истерику, следуя за мужчиной.

Ну, сколько можно быть таким спокойным?

Он пожимает плечами, откупоривая виски и наливая себе в стакан янтарной жидкости, огорошивает меня следующим:

— Видимо, не заслужила.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Как можно не заслужить телефон? Это неправильно, — неверяще шепчу, но после, вспомнив, что он мне рассказывал о клубе, вскидываюсь. — А как же репутация клуба? Ты сам мне говорил однажды, что там есть контракты, какая никакая защита.

— Твоя Бекка к клубу не имеет никакого отношения, — открещивается от нее.

— То есть как? Но я же сама ее видела, — присаживаюсь на диван, потому что ноги больше не держат. Вот так новости. Мне мало моих проблем с организацией? Держите еще.

— Видела, — подтверждает кивком, — Бекка хотела туда попасть, но она не покупала членство в клуб.

— Как же она тогда туда попадает? — Уже совершенно ничего не понимая, уточняю.

— Как вещь, — не слово — ужас, мурашки даже пробегает по коже.

— Что? — Тихо шепчу, потому что в голове такое просто не помещается.

— Вещь своего хозяина, — поясняет.

— Не может быть, — не верю, просто не может. Как я упустила это все? Так беспокоилась о себе, что про подругу забыла.

— Может, — подтверждает все мои самые худшие опасения.

— И как мне ей помочь? — Сглатываю горький ком в горле, не дающий нормально дышать. И лишь понимание, что мне нельзя сильно нервничать, не дает окончательно скатиться в истерику со слезами.

Днем покушение, вечером — Бекка. Жизнь когда-то будет нормальной?

— Никак, и настоятельно тебе советую туда не лезть и ничего не вынюхивать, — стреляет в меня опасным взглядом. — Твое неумение держать себя в руках всегда выходит нам боком.

Нам? Вот вроде бы хорошо, что он говорит о нас во множественном лице, но мужчина снова меня поучает. А то я не знаю, что моя несдержанность вечно имеет последствия…

— Но почему? Ты что, его защищаешь? — Просто не верю в то, что мне говорит Мрак.

Он не может мне запрещать такое. Что значит — не лезь?

— И ты должна, он нам помогает.

— Как?