Гремя огнем…

Сама по себе мелкая крошка опасна лишь для глаз, ну и еще способна подарить массу мелких шрамов. Один из них сегодня красовался на левой щеке девушки. Правда, не сказать, что он ее уродовал, скорее придавал особый шарм. Но порой, случается, отлетают и крупные осколки. И именно такой Алине не повезло получить в живот.

Придя в себя, тогда еще поручик Веретенников сумел покинуть машину сам и извлечь из обездвиженного железа девушку. Кое-как перевязал ей рану, а потом, несмотря на все еще продолжающийся бой, превозмогая боль, понес ее вниз по склону. Нашел санитаров и перепоручил ее им, решив добираться до госпиталя самостоятельно.

— Ну-у, кто кому спас жизнь, это еще неизвестно, — дернув себя за нос, возразил капитан. — Нас вообще должны были приложить еще на подходе к высоте. Прямого попадания двадцатипятикилограммовой авиабомбы нам бы уж точно не пережить. Но Алина не просто вовремя заметила несущуюся на нас смертоносную каплю, а еще успела прикинуть ее траекторию и отвести наш бронеход вбок. Только и того, что толкнуло взрывной волной да обдало камнями и осколками.

— Алина? — Роговцева внимательно посмотрела на племянницу.

— Тетушка, ну а чего ты хочешь? Там ведь бой был, — заливаясь краской и отводя взгляд, пояснила девушка. — Опять же, Артур преувеличивает и сгущает краски, чтобы преуменьшить свои заслуги. Уж больно скромен, — последнее она высказала с явным упреком.

— Так, ладно. Хорошо все то, что хорошо кончается, — решил поставить точку полковник Дробышев. — Сейчас все дружно выдвигаемся в ресторан. Я, конечно, противился твоему выбору, не одобряю его и сейчас. Но будь я проклят, если не испытываю радости и гордости за тебя, дочка. Артур Николаевич, надеюсь, вы присоединитесь к нам?

— Прошу прощения, Владимир Олегович, но меня ожидает невеста. И у нас кое-какие планы.

— Ну что ж, рад знакомству. И еще. Как бы вы ни скромничали, помните, что у вас есть должник, — придержав руку капитана в своей, заверил полковник.

На том и расстались. Алина успела приметить на лице тетки разочарованную мину. Потенциальный жених таковым не оказался, и мало того, уже помолвлен с другой. Прямо напасть какая-то.

Как они перепугались, когда получили известие о ее ранении, словами не описать. Анна Олеговна и вовсе сидела на успокоительных, пока девушку не доставили в Петроград. Окончательно же успокоилась, лишь определив Алину в лучшую клинику и получив заверения известного профессора, что с ней все будет в порядке.

И тут же попыталась задействовать все свои связи и средства, чтобы комиссовать племянницу по здоровью. Вот только потерпела в этом неудачу. Уж больно рьяно Алина бросилась доказывать всем и вся, что полностью восстановилась и готова продолжить обучение.

Несмотря на физические ограничения, девушка все же была в состоянии изучать теоретический материал. Поэтому ничуть не отстала по программе обучения, с успехом занимаясь на госпитальной койке. Восстановившись же физически, сумела нагнать и практическую часть. Достаточно быстро обошла своих однокурсниц по всем статьям и заняла лидирующие позиции наряду с Якиной.

Тетушкина афера от нее не укрылась, и было дело, они даже пару месяцев не общались. Вплоть до того момента, пока Анна Олеговна сама не пришла с повинной. При этом она все же обвинила племянницу во взбалмошности, самовлюбленности, эгоизме и еще бог весть в чем. Однако поделать со своей любовью к этой оторве ничего не могла. И это у них взаимно.

А потому дамы пришли к соглашению, что вопреки сложившейся в гвардии традиции Алина не будет писать рапорт на откомандирование в другую часть. Дадут машину — так тому и быть. Нет — значит, отсидит в запасе. Впрочем, вечным запасным посидеть не получится. Минимум половину срока службы за девушками закреплены персональные бронеходы. И даже находясь в запасе, они периодически участвовали в учениях на машинах, общего, так сказать, пользования.

День в кругу семьи пролетел незаметно и на небывалом подъеме. Алина щеголяла в новенькой офицерской форме, пошитой у одной из лучших портних Петрограда. Жаль, конечно, что погода подкачала. Дождя не случилось, но день выдался пасмурным, и ее парадные погоны лишь тускло отдавали медью, а не блистали на солнце золотом. Но это не могло испортить настроение, потому как девушка не раз и не два ловила на себе заинтересованные взгляды. Причем в большинстве своем это были молодые люди.

Н-да. Ну, радость — она такая, застит взор. Будь Алина настроена более критично, то обратила бы внимание, что взгляды эти в основе своей скорее сальные, чем восхищенные. И объяснений тому два. Пусть она так и не обзавелась высокой грудью, но от этого ее стройная, точеная фигурка и милое живое личико не менее привлекательны. К тому же некоторые ухищрения портнихи сумели компенсировать недостаток, как считала девушка, ее фигуры.