Гренадилловая шкатулка

Я был прав, полагая, что зло, вызвавшее череду трагических событий, проистекает из Хорсхит-Холла. Теперь я осознал, что мне придется еще раз съездить туда, если я хочу предотвратить дальнейшие несчастья. Ибо только в тех почти безлюдных гнетущих стенах сумею я переосмыслить и постичь значение всех сопровождавших гибель Монтфорта и Партриджа запутанных мелочей, которые до тех пор никто не принимал в расчет: шкатулка из красного дерева, револьвер, пиявки, следы. Я не сомневался, что каждой из них найду логическое объяснение. Более того, хоть я теперь и знал, как была убита мадам Тренти, по-прежнему оставалось неясным, почему ее убили.

Я был преисполнен решимости, но не поборол свои страхи. Я не забыл угрозы Роберта Монтфорта, не забыл то, что сказала мне Элис: завтра Роберт Монтфорт собирается вернуться в Хорсхит. Сама она по его приглашению намеревалась поехать с ним и погостить несколько дней в его доме. И хотя теперь я, как никогда, боялся Роберта, меня вдохновляла новая цель. Я тайком проникну в Хорсхит-Холл, рассудил я, а Роберту Монтфорту станет известно о моем визите, только когда я сам буду готов предстать перед ним и предъявить обоснованные обвинения.

Я задумался о странном приглашении Роберта Монтфорта, которое он сделал Элис. Еще у Брадфилдов я подумал, что он замыслил недоброе, теперь же я в том не сомневался. Зачем бы подлый убийца стал приглашать в свой особняк женщину, с которой едва знаком? Чтобы расправиться с ней. Но почему он выбрал Элис, а не меня? Вероятно, в беседе с ним она обмолвилась о чем-то таком, что его насторожило, и у него сложилось впечатление, будто она ближе к истине, чем я. Что она могла сказать? Ответ напрашивался сам собой. Элис ужасно беспечна, а наше расследование вызывало у нее живой интерес. Вне сомнения, разговаривая с Робертом, она выпытывала у него дополнительные сведения. Возможно, выясняла, кто управлял коляской, которая пронеслась под окнами мадам Тренти после ее убийства. Ведь это и была цель нашего визита к Брадфилдам. Не исключено (и эта мысль вселяла в меня ужас), что она невинно полюбопытствовала, ездил ли он в то утро на прогулку. Неважно, каким образом Роберт заподозрил Элис в излишней осведомленности, но пригласил он ее в Хорсхит отнюдь не случайно. Его цель — вовсе не выслушать ее соображения по поводу нового оформления интерьера, он хочет избавиться от нее. После, очевидно, придет моя очередь, потом, возможно, Фоули, ибо, как я уже понял, Роберт Монтфорт — обезумевший маньяк, погубивший трех человек, и он будет убивать и убивать, дабы его не изобличили.

Я вспомнил изуродованную руку Партриджа, продырявленную голову Монтфорта, задушенную мадам Тренти. В воображении всплыли тошнотворные картины — ликующий Роберт Монтфорт с выдранным зубом в руке, распотрошенный пес на столе, пальцы Партриджа на дне шкатулки. Допустим, я не знал точно, как связаны между собой смерти Монтфорта, Партриджа и мадам Тренти, но мне было ясно как божий день, что, если Элис отправится в Хорсхит, она попадет в когти Роберта, и над ней нависнет тень чудовищной опасности.

Итак, придя к этому ужасному заключению, я знал, что делать в первую очередь. Главное — защитить Элис, не допустить, чтобы она уехала в Кембридж. Задача, в общем-то, простая, но как ее осуществить? Элис говорила, что Роберт Монтфорт собирался навестить ее сегодня утром. Если я явлюсь на лесной двор, а он в это время окажется там, она обвинит меня в чрезмерной опеке и ревности и назло мне уедет с ним. Риск слишком велик.

Я вернулся в мастерскую и сел наскоро писать ей записку.

Улица святого Мартина, 20 января

Элис,

Простите, что не пришел к вам сам, а посылаю вместо себя это письмо. Мне необходимо вновь отлучиться из Лондона, но прежде я должен предупредить вас. Я настоятельно советую вам отказаться от поездки в Хорсхит. Дело в том, что я недавно ходил на конюшни Брадфилда, и один из конюхов поведал мне поразительные новости, которым я едва поверил, хотя он был вполне откровенен со мной. В то утро коляску заказывала мисс Аллен, но для другого человека, личность которого я установил по его платью.

Я услышал, как кто-то поднимается по лестнице. Нужно торопиться, иначе я не успею дописать.

Помните, я говорил, что человек, управлявший коляской, показался мне знакомым, но я не смог опознать его. Теперь я догадался почему. Это был Роберт Монтфорт…

Дверь распахнулась, и мне пришлось прервать свое занятие.

Глава 23

Чиппендейл ворвался в мастерскую, разметая на своем пути древесную стружку, словно осенний ураган.

— Хопсон, — с ходу заорал он, не тратя слов на приветствия, — ты отпетый бездельник. Я сыт по горло твоей наглостью. Все, мое терпение лопнуло.

Я силился сохранять спокойствие, хотя сердце в груди заметалось, как загнанный зверек. Вот он, гнев, которого я ожидал со страхом в доме мадам Тренти, только Чиппендейл почему-то решил выплеснуть его теперь, на день позже. А у меня не было времени противостоять его ярости. Более насущное дело занимало меня. Нужно было срочно отправить письмо Элис.