Грешный

— То есть, боевые?

— Да. Боевые.

— Зачем ты пронёс эти артефакты на территорию королевства?

— Я полагал, что запрещены только артефакты с мольфарской магией.

Дознаватель кивнул левому из охранников. Тот, как и правый, тоже шарахнул меня по рёбрам, только с другой стороны.

Я снова на какое-то время потерял возможность дышать, затем харкнул кровью и тяжело просипел:

— Я… взял их… на всякий… случай…

— Какой такой случай? — заинтересовался Тиу́р.

— Чтобы суметь… защититься.

— От кого?

— От… грабителей… например…

— Грабителей, говоришь? — прищурился дознаватель. — А это тогда что такое?

Он вынул из-под стола потерянный Шибуром мешочек и высыпал на стол содержимое.

— Десять кристаллов сапбри. По нынешней стоимости тысяч пятнадцать раштов. Откуда они у тебя? Случаем не от тех ли несчастных, которых ты убил днём в переулке недалеко от лавки старьёвщика Ма́ртуса?.. Предупреждаю сразу: отпираться бессмысленно, свидетели опознали тебя входящим в тот переулок, а после там нашли трупы.

— Это они… напали на меня, а не я.

— Десятник Нарзай, родственник самого господина Ларуша, и двое его подчинённых, королевских гвардейцев? — рассмеялся Тиур.

— Я… не знаю, как их… зовут. Они… не представились. Но… это они… попытались меня… ограбить. А я… защищался. И я… ничего у них… не забирал…

Столь длинная фраза далась мне с трудом, каждое слово отдавалось дичайшей болью в горящих огнём лёгких, но всё же я произнёс её до конца. И дознаватель, как это ни странно, мне не мешал. Мало того, в конце моей длинной «речи» он достал из подстольного ящика какую-то трубочку, направил её в меня и быстро переломил.

Перед лицом появилось знакомое облачко маг-энергии. Недостаточно плотное, чтобы скастовать что-нибудь серьёзное, но… может, всё же попробовать?..

— Это лечилка, — сообщил дознаватель. — Сейчас тебе будет лучше.

Нет. Наверное, лучше не пробовать. Лучше пока использовать эту энергию по прямому назначению. Облако втянулось в меня целиком, и через миг я почувствовал: боль ушла, я снова могу нормально дышать.

— Второго раза не будет, — проинформировал равнодушно Тиур. — Если не станешь правдиво, без выкрутасов отвечать на вопросы, тебе переломают все кости и бросят в камеру без лечения.

— Я буду… Я буду отвечать на вопросы, — изобразил я согласие.

— Хорошо. Тогда продолжаем, — кивнул дознаватель. — Отставим пока убитых и вернёмся к кристаллам. Значит, ты говоришь, что ни у кого их не отбирал, так?

— Так, господин дознаватель.

— Тогда откуда они у тебя появились?

— Я их нашёл.

— Нашёл⁈ Кристаллы сапбри? — брови Тиура поползли вверх.

— Да. И я даже знаю, кто их обронил.

— И кто это был? — подался вперёд дознаватель.

— Его звали Шибур. Мы случайно столкнулись на улице, я наступил ему на ногу. Он стал ругаться, обещать мне разные кары, назвал себя королевским вельможей. Мне это надоело, и я… короче, легонько поддал ему. Он испугался и убежал. А по пути что-то выронил. Я подошёл посмотреть. Это оказался вот этот самый мешочек.

— И всё?

— И всё.

— Можешь описать этого Шибура?

— Могу… — я, как мог, описал давешнего толстяка.

— Похож на помощника королевского кастеляна, — подал голос левый охранник.

— Похож, — кивнул дознаватель. — И его, правда, зовут Шибур… Вот только такие ценности у него никогда не водились, — пробормотал он, как будто в задумчивости… — Ладно. С тобой мы продолжим завтра. Отведите его в одиночку, кандалы не снимать, — приказал он охранникам…

* * *

Ночь я провёл относительно спокойно. И даже поспать сумел, хотя в кандалах это не слишком удобно. Кровати тут, ясное дело, не было, только кучка гнилой соломы в одном углу и дырка для отправления естественных надобностей в другом. Нормальная такая средневековая каталажка, не лучше, но и не хуже, чем аналогичная в шаонарском дворце сиятельной Астии, куда меня законопатили сразу же после попадания в этот мир. Тут даже зарешёченное окошко имелось точно такое же, только размером поменьше — сходу не выпрыгнешь, надо протискиваться.

На завтрак единственному заключённому этой камеры выдали кружку воды и миску не слишком приятно пахнущего варева. Сегодня, в отличие от шаонарского заключения, привередничать я не стал. Выпил и слопал всё за милую душу — кто знает, когда покормят по новой и покормят ли вообще, учитывая ситуацию.

Честно сказать, ничего хорошего я не ждал. Пусть на первом допросе кое-как выкрутился, сказал только то, что можно было сказать, но, если местные «о́перы» не деревенские раздолбаи и станут копать по полной, то накопают столько, что не навесить на лопуха чужестранца хотя бы четверть накопанного станет с их стороны должностным преступлением.