Гретель и её бесы

Обсуждая с братом, как лучше защититься, Гретель подошла к полкам, заваленным всякой мелочовкой. Надеясь отыскать мел и соль, она принялась перебирать наваленный хлам, как вдруг услышала вопль Гензеля:

– Отойди! Прочь!!!

Отпрыгнув в сторону, девочка увидела над дверью тонкие желтовато-белые пальцы. Они протискивались в узкую щель между рамой и дверным полотном. Костяная рука пыталась что-то нащупать – скорее всего, крючок или щеколду. К счастью, дверь держал крепкий – во всяком случае, Гретель надеялась, что крепкий, – засов.

Пройдя пальцами несколько раз поверху, старина Джек, кажется, понял, что здесь ему ничего не светит. Пальцы скрылись, но лишь для того, чтобы через секунду появиться сбоку двери. Кисть двинулась вниз и почти сразу уткнулась в засов. Чудище принялось перебирать сухими пальцами, ощупывать и гладить брусок.

– Как думаешь, он откроет засов?.. – дрожащим голосом спросила Гретель.

– Сейчас я ему в этом помогу! – Гензель взял со стола молоток и подошел к двери.

– Может, не стоит? – Гретель хорошо помнила, что случилось, когда она ударила саблей Козлоногого. – Вдруг он разозлится?

Но мальчик уже замахнулся и опустил молоток на пальцы. От удара дверь загудела. Следовало ожидать, что хрупкие с виду кости поломаются или хотя бы треснут, но Джек просто убрал руку, которая, похоже, ничуть не пострадала.

– Это его не остановит, – сказала Гретель. – Надо найти мел или соль!

Уже вдвоем они кинулись к полкам, скидывая с них бесполезный хлам. Одна из коробочек свалилась, и по полу рассыпались белые кристаллы.

– Чтоб тебя! – выругался Гензель, опускаясь и собирая соль в ладонь.

– Без разницы, – махнула рукой Гретель и присоединилась к брату. – Нам ее не в суп кидать!

Набрав пригоршню соли, она подошла к двери и насыпала понизу соляную дорожку. То же самое сделала возле окна.

– Где-то еще надо?

– Наверно, нет. Смотри, вот и мел! – Гензель продемонстрировал сестре небольшой белый кусочек.

– Отлично! – обрадовалась Гретель. – Давай чертить круг!

Гензель наклонился, приложил мел к полу и двинулся в обход стола. «Лишь бы мела хватило!» – думала Гретель, наблюдая за братом. Мальчик пятился, отбрасывая в сторону мешающие предметы и оставляя за собой тонкую белую линию. Наконец круг замкнулся.

– Впритык! – Гензель разогнулся и показал сестре маленький, с ноготь, огрызок мела.

Гретель, в руках которой еще оставалось немного соли, тоже прошла по кругу и высыпала ее вдоль меловой линии. Дорожка получилась тонкая, едва заметная, но девочка надеялась, что толщина здесь – не главное.

– На всякий случай, – сказала Гретель, отряхивая ладони. – Двойная защита от демонов!

Пока она посыпала круг солью, Гензель взял с верстака деревянную болванку и резак и уселся на пол. Во все стороны полетели стружки, в воздухе запахло смолистым деревом.

– Тебя это успокаивает? – поинтересовалась Гретель, глядя, как брат орудует резаком.

– Нет. Я просто хочу выяснить, работает ли моя теория.

– Вырезаешь кресты?

– Солдатиков. По большому счету какая Джеку разница, крест, пентаграмма или кукла? С точки зрения демона, все это – изображение человека.

– И откуда ты об этом знаешь?.. Ах да – страшилки!

– Страшилки, – кивнул Гензель.

Не зная, чем заняться, Гретель просто уселась рядом с братом. Гензель работал быстро и аккуратно. Истинный сын дровосека (ну или козлоногого чудовища, – сейчас Гретель уже не могла утверждать однозначно), он знал, как обращаться с деревом. Один за другим на полу возникали миниатюрные человечки, причем довольно-таки симпатичные.

Наблюдая за работой брата, Гретель одним глазом посматривала на дверь. С тех пор как Гензель угостил Джека молотком, а у порога появилась соляная дорожка, в домике воцарилось спокойствие. Передышка радовала, но Гретель не сомневалась, что репоголовый просто придумывает новый способ добраться до них.

Десяток солдатиков уже лежали на полу, и от нечего делать Гретель принялась расставлять их вокруг себя и Гензеля. «Вдруг поможет? Во всяком случае, хуже уж точно не будет!» – размышляла она, устанавливая последнюю деревянную фигурку.

За дверью раздался треск, как будто сломалась большая ветка.

– Что на этот раз?.. – недовольно произнес Гензель, отрываясь от очередного солдатика.

БА-А-АХ! Дверь содрогнулась, словно в нее врезался таран, и вместе с ней покачнулся весь домик.

– Он ломает дверь! – воскликнула Гретель.

БА-А-АХ! Еще один удар, и на жалобно заскрипевшей створке появилась трещина.

– И выломает же… – бесцветным голосом произнес Гензель. Он отложил недоделанную фигурку в сторону, оставив в руках только резак.

БА-А-АХ!! Трещина стала шире – еще один подобный удар, и дверь не выдержит. Гретель положила ладонь на плечо Гензеля и, не мигая, уставилась на прогнувшуюся створку.

БА-А-АХ!!! Дверное полотно распалось на несколько досок, утыканных гвоздями, и в проеме возникла долговязая фигура Джека. Порыв ветра ворвался в комнату, разнеся по углам тоненькую дорожку соли, насыпанную Гретель. Теперь оставалось надеяться на мел.