Греция в годы первой мировой войны. 1914-1918 гг.

Англо-греческие переговоры, по мнению российского МИД, свидетельствовали о стремлении Англии использовать греков в антирусских целях. Как бы в подтверждение этого российский посланник в Афинах Е. П. Демидов писал С. Д. Сазонову, что «сама Англия быть может еще бессознательно боится нашего появления в Средиземное море; по всем признакам она здесь очень активна и, будучи деятельной советчицей в пользу греческого сотрудничества, стремится всеми имеющимися у нее средствами обеспечить успех этой комбинации», а также компенсировать в Эгейском море уступки, которые она смогла сделать России в отношении проливов. Под нажимом русской Ставки, которая считала операции англичан в Дарданеллах полезными, так как они могли облегчить положение русских войск на Кавказе, а поражение турок могло определить ориентацию Балканских государств в желаемом для Антанты направлении, С. Д. Сазонов был вынужден согласиться с планом англо-греческой операции против Турции. Наряду с этим российская дипломатия давала понять Англии, что гораздо предпочтительнее использовать греческие силы в более важном направлении, а именно против Австро-Венгрии для помощи Сербии, а также пыталась сосредоточить внимание союзников на вопросе о привлечении Болгарии к Антанте и 20 января вновь потребовала, чтобы Греция уступила Кавалу болгарам.

В феврале 1915 г. успешно завершилась Сарыкамышская операция, и русская Ставка перенесла военные действия на территорию Турции. Опасаясь, что Россия сама начнет операции по захвату Стамбула и проливов, англичане решили поторопиться с началом Дарданелльской операции. «Смелая попытка англо-французских сил прорваться в Константинополь... задела самую чувствительную струну эллинского народа», — писал Е. П. Демидов. Возможность принять участие в завоевании проливов и окончательном уничтожении дряхлой Турецкой империи совместно с англо-французскими силами способствовала усилению националистических устремлений в Греции. «Пылкие греки, — отмечал А. А. Макалинский, — немедленно начали мечтать о торжественном въезде войск в древний Константинополь во главе с их верховным командующим «стратигосом» — Константином XII (как они называли короля), о грандиозных манифестациях, открытии Святой Софии и т. д.». Прав был Венизелос, который еще в начале мировой войны говорил, что «греческое общественное мнение никогда не примет войны с Австрией, то есть войны в поддержку Сербии, но война против Турции будет очень популярна». Заседавший в это время в Париже панэллинский конгресс, организованный греками диаспоры, также принял резолюцию, в которой говорилось, что «вооруженное выступление на стороне Тройственного согласия отвечает интересам Греции».

Начиная с конца февраля 1915 г., когда Англия сообщила о разрабатываемом плане морской операции, а также о стремлении Италии получить свою долю в разделе Османской империи, премьер Греции начал подготавливать общественное мнение страны к мысли о присоединении к Антанте. Прежде всего он постарался избавиться от всех ярых сторонников сохранения нейтралитета, которые могли помешать его замыслам. 2 февраля был выслан из Греции германский посланник Квадт, 11 февраля по настоянию Венизелоса, грозившего в ином случае подать в отставку, был смещен с должности начальник генерального штаба генерал В. Дусманис. Ближайший советник Константина Г. Стрейт был также удален из Афин.

1 марта 1915 г. Венизелос, считая, что «час пробил для вступления Греции в войну», сообщил Эллиоту о намерении в недалеком будущем послать на Галлиполи три греческие дивизии. Желая сгладить неприятное впечатление от отказа прийти на помощь Сербии, Венизелос отмечал, что в случае необходимости отдельные армейские подразделения будут активно действовать в тылу болгарских войск. Об этом заявлении Венизелос просил не сообщать ни России, ни Франции. Г. Асквит, Э. Грей и У. Черчилль были удовлетворены этим предложением, но просили, чтобы не только армия, но и флот принял участие в войне. «Греческие линейные корабли, крейсеры и отличные греческие флотилии могут быть очень полезны, — передавали они Венизелосу. — Сопротивление Турции... слабее, чем ожидалось, и если Греция захочет разделить победу, нельзя терять времени, а немедленно присоединяться». Получив это предложение, Венизелос представил греческому королю памятную записку, убеждая примкнуть к державам Тройственного согласия, и дал указание новому начальнику генерального штаба полковнику И. Метаксасу подготовить один армейский корпус для действий на Галл и польском полуострове. Метаксас, выражая мнение большинства членов штаба, отказался, угрожая отставкой.