Грядет новый мир (СИ)

- Сильнее, - умолял я Еноха, и он полуусмехнулся, полуфыркнул прямо возле моего уха, едва ли удерживаясь на руках по обе стороны от моих локтей. Его шумное горячее дыхание почему-то встраивалось в весь этот безумный ритм, сила его движений во мне увеличилась до максимального, как я полагал, уровня, и я переходил из редких импульсов в нарастающую волну близкого оргазма, которого я мечтал достичь. С каждой новой секундой я был все ближе и мечтал добраться до него еще быстрее, я больше не различал отдельных движений, весь безумный танец наших вспотевших и донельзя раскаленных тел. Мое сознание было направлено лишь на достижение этой волны, которая выключила бы все мои рецепторы оглушительным удовольствием, разделенным и мозгом, и телом. Мои губы пересохли, и мне было нечем их облизать, только таким же сухим языком. Волосы Еноха задевали мою щеку, рождая легкую щекотку, неспособную отвлечь меня от моего желания, такого близкого к удовлетворению. Я уловил слабые сдерживаемые Енохом звуки, опасно подсказавшие мне, что и он не может двигаться так вечно.

- Еще, Енох, пожалуйста, - бормотал я как мантру. Он молчал, издав что-то похожее на «Угу». Мне было нужно еще совсем немного, и я вцепился в его руку, побелевшую от напряжения и веса всего его тела. Он сжал мои пальцы, передавая мне ту силу, которую он прикладывает, лишь бы продержаться. Другая его рука сжала мои волосы в кулак и оттянула голову назад.

- Или ты кончаешь сейчас, или решаешь этот вопрос без меня, - произнес Енох с трудом, хриплым от перевозбуждения голосом, настолько низким, что он передался куда-то в эпицентр моего рождающегося оргазма. Сила его хватки на моих волосах, сила, с которой он брал меня, отчаяние, с которым я подставлялся ему, забыв о всяком стыде, его голос, великолепный в своем несовершенстве – все это сложилось в единый паззл.

Я был оглушен и дезориентирован перезагрузкой всего моего тела, переживающего острое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Еще переживая этот, я мечтал о следующем. Все мышцы моего тела болели, своим напряжением помогая мне переживать это болезненное удовольствие. Я был настолько отвлечен оргазмом, что даже не заметил, как Енох прикусил кожу на моем плече. Только пульсирующая боль вернула меня в реальность. Я упал на живот, пытаясь просто дышать. Я не мог, никак не мог в ближайшее время на возбуждение, но я уже хотел еще. Я был создан для того, чтобы принадлежать Еноху. Я был готов простить ему все вероятные травмы, лишь бы каждый наш раз заканчивался подобным сногсшибательным вторжением в мое тело. Я повернулся к Еноху лицом, обещая себе, что в следующий раз я буду обязательно видеть его выражение лица. Я был как наркоман на более высокой дозе, еще более эйфоричный, чем обычно. Я немедленно сообщил Еноху, что этой ночью он спать не будет, пока мне не надоест.

Усмешка Еноха была восхитительной. Весь он, мокрый от нагрузки, горячий от секса со мной, взъерошенный и бесконечно красивый, принадлежал мне независимо от того, кто из нас кого трахал. Я не был уверен в том, что когда-нибудь смогу устать от подобных ощущений. Я целовал его шею, ключицы, грудь, мешая ему дышать, я улыбался, облизывая его соленую от пота кожу, а он объяснял мне, что не в его странности было заниматься подобным без перерыва. Я ничуть не возражал против перерыва, но мне не хотелось прекращать, не хотелось останавливаться. Я оседлал его бедра, испытывая тягучее желание быть с ним рядом так близко, как только возможно. Енох бросил попытки отделаться от меня и просто лежал с закрытыми глазами, отдыхая. Я склонился к его лицу, целуя его в нос. Он устало приоткрыл глаза, и я против физиологии почти завелся снова от тьмы, что жила в его глазах.

- Трахни меня так, чтобы я сидеть не мог, - проникновенно попросил я, и он застонал.