Грядет новый мир (СИ)

И тут я понял, чего мне не хватало до полного совершенства этого момента. Музыки. Музыка стала постоянной в моей жизни, как и у любого другого подростка нашего века. Мы были одиноки, разучились общаться вживую, однако музыка и заткнутые наушниками уши лишали нас этого гнетущего одиночества. Сейчас я снова учился общаться, разговаривая с Енохом все больше и больше, но музыки мне все равно не хватало. Дело было не в том, что мне хотелось ритма и мелодий, я не хотел иной атмосферы, но мне безумно нужно было связать этот момент с какой-то близкой мне песней.

Я часто думал, что если бы создали вместо фейсбука какой-нибудь мьюзикбук, где друзей подбирали бы по аудиозаписям, звучащим ровно так же, как весь внутренний мир владельца страницы, входящим с ним в диссонанс и олицетворяющим все его существо, люди не были бы так одиноки. Я считал, что этот трепет угадавшей твою внутреннюю музыку мелодии был бы более надежной основой для дружбы, чем кино или книги. Я верил, что подобное совпадение в музыке говорит о возможности дружбы даже несмотря на увлечения, ведь не нужно любить одну книгу, чтобы дружить всю жизнь. Внутренний мир стоит больше, чем редкие, мимолетные увлечения. К сожалению, до сих пор мне ни разу не удалось подтвердить свою теорию.

Мне не хватало своего телефона с ограниченным списком самых важных песен, которые звучали точно так же, как слышал себя я. Дело было иногда в словах, иногда в мелодии и ритме, но в этих нескольких, десяти или пятнадцати, композициях был призыв, на который мой внутренний мир отзывался с большой готовностью, реагируя с огромной силой, вплоть до мурашек, неважно, в какой раз я это слушаю. Я задумался о том, какие бы из них понравились Еноху. Что я делал бы, если бы он принял меня через мою музыку? Наверное, это точно была бы любовь. Я отнекивался, я отрицал, но с каждым часом это подозрение усилилось. Что такое любовь, если не сводящая с ума потребность в человеке? Может быть, все же влюбленность. Я не знал, что только время разделит для меня эти понятия. На тот момент у меня не было ни единого шанса понять разницу.

Мне все же пришлось встать, несмотря на болезненное и мучительное желание лежать так вечно. Я надеялся, что быстро сбегаю в туалет и умоюсь, но к тому моменту, когда я выходил оттуда, чувствуя себя относительно чистым человеком и вообще человеком, я столкнулся с Енохом нос к носу. Как все-таки мало нужно, чтобы вернуть себе человеческий облик, думал я, пока не наткнулся на сонные щеки перед собой. Естественно, все притяжение планеты не утащило бы меня от него, несмотря на то, что в этой туалетной комнате было очень мало места. Енох застонал и попросил ему дать возможность побыть одному, но я был таким туповатым упертым ослом, который верно ждал под дверью, чтобы посмотреть, как он умывается. Синяки под его глазами стали еще темнее, а кожа и вовсе белой, но я все равно считал его красивым. Интересно, это лечится? Ведь объективно – объективно – он совсем не был красивым. Но почему сигнал от моих глаз по пути к мозгу где-то трансформировался – вот это была загадка века. Я устроился в ниже окна, наблюдая за тем, как ловко и быстро у него получается умываться в таком маленьком пространстве. Я вот себе всю футболку замочил.

Что-то мне не понравилось в том, как он посмотрел на себя в зеркало.

- В чем дело? – тут же спросил я. Учитывая мое настроение, я искренне не понимал, почему Енох не выглядит менее напряженным. Ведь у нас же получилось невозможное, и мы добрались до Лондона в условиях войны, преследования, двух пустот и одного похищения. Или у Еноха в принципе дефект положительных эмоций?

- Пару десятков лет назад я здесь родился, - не стал питать мое нетерпение интригующей паузой Енох. – Так что для меня это вроде как возвращение домой.

Я не знал, изменился ли Лондон достаточно сильно, чтобы Енох его не узнал. Но я бы точно не хотел возвращаться в то место, где я был несчастлив. Ничего утешительного я изобрести не смог, так что просто скользнул губами по его влажной щеке и потащил к остальным на завтрак.