Грядет новый мир (СИ)

Енох продолжать разговор не стал. Видно было, что он скучает, наблюдая за этой перепалкой с неуязвимой девочкой. Ему было абсолютно все равно на ее судьбу. Я рискнул прислушаться к себе. Чтобы не портить отношения с остальными, я должен был гореть желанием взять ее с собой, но в действительности мне тоже было все равно. Я воспринимал ее как декорацию, как бы грубо это не звучало. Я боялся за себя, за Еноха, за тех, кого любил мой дед и начинал любить я, но эта девчонка? У меня, наверное, просто отсутствовало кастовое сознание странных.

-Мы теряем время, - прошипел Енох, хватая Эмму и Бронвин под руки. Странный голубь уже натягивал шнурок в нужном направлении, и всем нам вскоре пришлось ему последовать. Произошедший эпизод с этой странной девочкой оказал гнетущее впечатление на большинстао из нас. А я же шел и эгоистично радовался тому, что я жив и по-прежнему имею возможность идти, дышать и мыслить. Я шел, прислушиваясь к себе. Кушать хотелось, но не людей.

- Как только эта имбрина поможет мисс Перегрин, она сможет отправить тебя домой! – произнесла Эмма, поравнявшись со мной.

А вот об этом, черт возьми, я и не подумал. Я посмотрел на нее скептически – кто знал, сколько добираться до имбрины и жива ли она, так что я попросту выкинул это из головы. Кто, ну кто мешал мне подумать об этом раньше? Я совершил много ошибок, которые только несколько лет спустя смог признать и представить на суд своей совести. И хотя в конечном итоге эти ошибки не помешали мне, в будущем навсегда остался шрам от того, что я сделал. Время не вылечило этот момент, и доверие никогда не было вновь сшито до последнего миллиметра. Шаг за шагом я приближался к тому разговору, который я вспоминал все эти года.

Когда на очередном перекрестке голубь замер, Енох не сдержался и сообщил, что лично поджарит эту пернатую тварь, после чего мы наконец продолжили путь. Болезненное восприятие девочек оскорбилось его жестокостью, но Еноху было абсолютно плевать на их тонкую душевную организацию. Я не был шокирован этим заявлением, ведь цель была достигнута: мы прошли дальше. Когда мы спустились в подземку, я чуть не умер от счастья, что больше не придется идти пешком.

Потом до меня дошло. Сороковой год, война, какая, к черту, подземка.

Вид туннеля меня уже не волновал. Я поискал взглядом тварей, но нет, ничего похожего на их жажду крови. Дети брезгливо осматривали пути. Выбора не было, и, как сказал Енох, мы были обязаны собрать на себе геолокационную коллекцию дерьма в этом путешествии. Он был прав. Воняло многолетними испражнениями. Но чертов голубь тащил в темноту, и мы сгруппировались, чтобы войти в нее. Не думаю, что я боялся темноты. Я боялся неизвестности. Что-то мне припомнилось, связанное с этим, и я спешно вытащил Еноха к себе, чтобы идти впереди вместе с ним. Енох явно не горел желанием разделить со мной участь первопроходца, но все же остался. Полагаю, сыграло роль то, что я держал его за руку.

Енох не любил темноту.

Да, он предпочитал сумерки, да, с огнем свечей, да, он чувствовал себя спокойнее в компании мертвецов, но здесь их не было. Здесь была только тьма и вонь. Я сжал его холодные пальцы, и мы двинулись во тьму. Огонек Эммы почему-то помогал не сильно, и мы постоянно обо что-то спотыкались. Наши ноги хлюпали, и лучше было не думать, чем. Крысы бросались в разные стороны, и их писк вскоре начал давить на уши, ведь они тут же собирались за нашими спинами, чтобы напасть, когда мы ослабеем. Я не чувствовал пустот вообще, и от этого мне было гораздо спокойнее, чем остальным. Я прижал ладонь к ладони Еноха, делая вид, что это я хочу держать его так сильно, а не он. Он переживал. Я улавливал это какими-то усиками своего шестого чувства, которое точно так же тянулось к Еноху, как и весь я. Я также знал, что другой рукой он крутит зажигалку в металлическом корпусе. Она иногда едва слышно щелкала. Наверное, если бы я в прошлом уже спасался от стресса сигаретами, или последовал бы моде, я бы тоже снова закурил. Я его не винил. Да, я ненавидел этот запах и этот вкус, но я допускал, что Енох ищет резерв для того, чтобы двигаться дальше. Мне ведь было легче.

Моим резервом был он.

И как же давно я не целовал его. Впрочем, гнилые тоннели метро не очень подходили для этого, так что я довольствовался тем, что поглаживал большим пальцем его худое запястье, различая кости под кожей. Мне было, в общем-то, не страшно идти здесь, просто неприятно.

Мы шли и шли, а тоннель все никак не заканчивался. Оливия заныла, что она устала. Даже огонек Эммы стал еще слабее. Наконец мы достигли какой-то развилки, где нас встретил яркий свет. Поначалу я обмер, подумав, что это поезд. Но нет, всего лишь вход в петлю.

И по новым рельсам под моими ногами я понял, что оказался в будущем. В моем настоящем.