Грядет царь террора

— Во дают, бандюки! Прямо на ходу подметки режут! — недовольно пробормотал он и тут же взялся за рацию типа «моторола», чтобы связаться с напарником, но вызвать его не успел. Сзади ему на голову обрушился удар резиновой дубинкой, и он, теряя сознания, медленно сполз по стене на асфальт.

— Вперед! — тихо проговорил Краснов, поправляя на лице вязаную шапочку-маску с прорезями для глаз и рта.

— Я на второй этаж, в комнату номер 23, — сказал Семин, лицо которого было скрыто под точно такой же маской, как и у Краснова, и первым заскочил в приоткрытую дверь.

Краснов проник в офис следом за ним и тут же услышал голос второго охранника, беспечно окликавшего напарника:

— Петро! Ты чего там? Что случилось с этой техникой?..

— Все в порядке! — довольно нахально прокричал Краснов в ответ. — Иду к тебе!

— Иди, иди! Я тебе вставлю фитиля по первое число!..

Когда охранник по фамилии Крутов увидел рядом с собой человека в маске, он икнул от неожиданности и тут же потянулся к оружию, но вытащить пистолет из кобуры не успел. Краснов, бывший в свое время чемпионом Военно-медицинской академии по восточным видам единоборств, подпрыгнул и врезал охраннику правой ногой в грудь. От этого удара охранник отлетел назад, ударился затылком о край стола и растянулся без признаков жизни на полу.

Черт-те чем приходится заниматься, подумалось Краснову. На какой-то миг ему даже жаль стало этого мужика, наверняка обремененного многочисленным семейством. Ничего, оклемается, тут же успокоил он сам себя. Затем, отключив всю электронную аппаратуру, побежал на второй этаж, где вовсю орудовал Семин, пытаясь отпереть дверь, ведущую в лабораторию. Но она ему не поддавалась.

— Дай-ка я попробую, — отстраняя Виктора, сказал Краснов и с разбега врезал ногой в дверь чуть выше замка. Дверь вылетела с первого удара. — Вот так надо! Против лома нет приема…

Лабораторное помещение, куда вбежали оперативники, ничем не отличалось от других подобных комнат. Стояли лабораторные столы, а на них всевозможные пробирки, реторты, колбы. Рядом с ними — три микроскопа, не убранных в сейф, и другое оборудование.

— Где-то здесь должен находиться термостат для хранения питательных сред и выращенных штаммов, — произнес Семин, лихорадочно обыскивая помещение взглядом. — А, вот и он!

С этими словами Виктор открыл шкаф-термостат и, вытащив оттуда обыкновенный чемоданчик типа дипломат, показал его Краснову.

— Он? — поинтересовался Вадим Николаевич.

— Он самый! — убежденно ответил Семин. — У них уже все приготовлено для отправки. Этот дипломат сам устроен как переносной термостат.

— Техника! — с уважением произнес Краснов. — Забирай его, и уходим!

— Все в ажуре! — обрадованно произнес Виктор. — Мы с тобой не превысили контрольного времени пребывания на вражеской территории!..

— Ладно, ладно, балабол! — усмехнулся Краснов. — Надеюсь, что наш визит сюда окажется роковым для некоторых лиц из компании «Терек»…

Семин, держа в руках дипломат, выбежал из лаборатории первым. Вадим Николаевич чуть замешкался. В последний момент ему показалось-почудилось, что дикие огненные глаза неожиданно глянули на него из-под стола, стоявшего чуть сбоку, у правой стены.

«Что за притча? — пронеслось у него в голове. — Галики начинаются, что ли…»

И все же Краснов не смог справиться с собой и сделал шаг к столу, а затем, присев, заглянул под стол. Там он отчетливо увидел крышку люка, ведущего куда-то вниз.

— А там что такое? — спросил он самого себя вслух. — Интересно взглянуть…

Но тут в помещение вернулся Семин, крикнув:

— Ну в чем дело?! Охранники сейчас очухаются! Уходим!

— Да, да… — проговорил Краснов, махнув рукой на подозрительный люк. — Я уже иду…

Когда в лабораторный корпус филиала «Терека» нагрянула милиция, вызванная пришедшими в себя охранниками, оперативники Управления Z находились уже далеко от Каширы. Они спешили передать дипломат-термостат с неизвестными вирусными штаммами в свою лабораторию, чтобы там провели самую тщательную экспертизу. Теперь им как никогда нужны были результаты этих исследований.

Глава 9. «По заразе порошками, огонь!»

Август месяц 1771 года в Первопрестольной выдался на удивление жарким.

Доктор Самойлович еще месяц назад покинул Угрешскую больницу и теперь разрывался между Симоновым монастырем и Даниловским, где по указанию генерал-губернатора Москвы с разрешения архиепископа Московского и Калужского Амвросия были развернуты новые больницы. В общей сложности в них находилось теперь около двух тысяч больных и выздоравливающих.

Дела и заботы, возложенные на плечи доктора Данилы, совершенно не оставляли ему ни минуты свободного времени. Даже спать приходилось в эти дни не более четырех-пяти часов в сутки, а эпидемия в Москве все еще не шла на убыль.

В один из воскресных дней Самойловичу все же удалось выкроить пару часов для того, чтобы проведать доктора Ягельского.