Грядущий Аттила

Церковная пропаганда тоже настраивала население против визиготов. В 381 году, на 2-ом Вселенском соборе в Константинополе, католичество было объявлено единственной "правильной" формой христианства. Визиготов-ариан терпели, потому, что они были мощной военной силой в борьбе со всё ещё очень сильным язычеством, сплотившимся вокруг узурпатора Евгения. Но в 392 году языческие культы были запрещены императорским указом, в 394 году армия Евгения потерпела поражение, в том же году отменили последние языческие торжества — Олимпийские игры. Армия визиготов, в глазах духовенства обеих империй, превратилась в опасное войско еретиков-ариан, и оно всячески интриговало против них при дворах обеих империй.

Это отразилось и в историографии, которая целиком перешла под надзор церкви. Труды историков-язычников той поры изымались из обращения, подвергались цензуре, сжигались. Знаменитый историк Гиббон, писавший в 18-ом веке свой капитальный труд "Закат и падение Римской империи", с трудом мог отыскать лишь отрывки из сочинений Кассиодора, Публия Дексиппа, Иордана, Прокопия, Синесия из Кирены, Зосима, Олимпиодора и других. Работа над этими источниками убедила его в том, что военные действия визиготов на территории Римской империи в период 395–418 годов никак нельзя приравнять к вторжениям варваров, сжигавших всё на своём пути. Многократно отмечает он сдержанность, политическую мудрость и терпение короля визиготов Алариха, который в течение нескольких лет вёл переговоры с двором императора Гонория, настаивая на выплате причитавшегося его воинам жалованья в размере 4000 фунтов золота. Только когда переговоры зашли в окончательный тупик, Аларих отдал приказ о штурме Рима.

Падение Рима в августе 410 года ошеломило весь тогдашний мир. "Если падёт Рим — что на свете может устоять?", восклицал Святой Иероним.³⁶ Представить себе, что город-крепость, центр мировой славы и власти, стоявший неколебимо тысячу лет, может быть захвачен неприятелем, со всеми своими храмами, базиликами, форумами, колизеями, триумфальными арками, — как можно в это поверить? И кто же посмел захватить столицу, которая не подпустила к своим стенам ни Пирра, ни Ганнибала, ни кимвров-тевтонов? Какая-то малоизвестная орда, именующая себя визиготами, возглавляемая каким-то Аларихом! Откуда они взялись? Как посмели поднять меч на Вечный Город?

Но не меньшее изумление вызвало сдержанное поведение победителей. Они грабили город всего три дня и потом ушли, нагруженные добычей. Конечно, имели место и убийства, и зверства, но они, в основном, совершались союзниками — гуннами, аланами — и вырвавшейся из-под власти порядка римской чернью. Аларихом был отдан строгий приказ: не трогать мирное население, выставить караулы у церквей, предотвращать поджоги, тушить пожары. Уже через несколько месяцев после катастрофы город начал возвращаться к нормальной жизни — если, конечно, не считать того, что запасы золота и драгоценностей в сундуках и шкатулках римских богачей сильно поубавились.

Оба чуда — падение Рима и гуманное поведение варваров-победителей — требовали объяснения. Современник событий, Блаженный Августин, наблюдавший за военными действиями в Италии из своего Гиппона (северный берег Африки), истолковал происходившее как несомненное вмешательство самого Творца. "Не было примера в истории, — писал он в своей книге "Град Господень", — чтобы кто-то мог спастись от победоносного врага в храмах своих врагов… [Обычно] девиц и юношей тащат в плен, детей вырывают из родительских рук; матерей насилуют победители; дома и храмы загажены и разорены, повсюду пожары и убийства; улицы завалены телами сражающихся, залиты кровью, переполнены стенаниями".³⁷ И если ничего подобного не произошло в захваченном варварами городе, если люди нашли надёжное убежище в христианских храмах, разве можно сомневаться, что сам Господь простёр свою длань и защитил верующих в Него?

О том, что захватчики сами уже были почти полвека верующими христианами, Августин не упоминает. Ведь тогда пришлось бы отвечать на следующий естественный вопрос: почему же Господь даровал победу не правоверным римским католикам, а еретикам — визиготам-арианам?

Аларих умер в том же 410 году. Но его наследники упорно продолжали ту же политику, старались убедить императора и сенат в том, что визиготы стремятся лишь к одному: стать друзьями и защитниками Рима. Всё, что для этого требуется: выделить им какую-то автономную территорию — провинцию — область и платить умеренное жалованье, или позволять собирать налоги с местного населения. Снова они сражаются с врагами Рима, снова их посылают на опасные участки почти не прекращающейся войны с кочевниками — то в Южную Францию, то за Пиренеи. И, наконец, в 418 году, мечта визиготов осуществилась: римское правительство выделило им провинцию Аквитанию — от устья Гаронны до устья Лауры на севере, с городами Бордо, Тулузой и другими (юго-запад Франции). (См. "Пелагий-Британец")