Читаем Грязная королева (СИ) полностью

Грейнджер и отсутствие эмоций - несовместимые вещи. Она была крайностью. Драко усмехнулся, за столько времени он так и не внял советам отца. Всегда оставаться невозмутимым.

- Проваливай, - выпятив вперед подбородок, приказала Грейнджер.

Его бровь иронично приподнялась, словно ничего смешнее и глупее он даже не слышал. Наверное, так и было. Наверное. Рука метнулась вверх, чтобы ослабить душивший галстук.

- С каких пор ты стала такой смелой?

- Почему именно я, Малфой?

Вопросом на вопрос. Он даже сначала не понял, о чем она. А потом сам задумался. Какого черта она? Грязная кровь - обязательное условие. Если бы за него не выбрали Грейнджер, то стал бы он ее искать? Ответ лежал где-то на поверхности. Достаточно было просто протянуть руку, чтобы узнать правду. Но и это было слишком сложно, а может, просто не нужно. Пусть все будет как есть. Так проще. Черт, да зачем она вообще задала этот дурацкий вопрос?!

Он чувствовал, что прогибался под ее взглядом. Медленно опускался в самую бездну. Хотя куда там медленно. Он просто со скоростью света падал вниз.

- Иди к чертям, Грейнджер, - так тихо, вымученно. Будто она была не молодой женщиной, а чертовым дементором. - Ты можешь наконец-то оставить меня в покое?

Хриплый, судорожный выдох. Почему он просто не уйдет? Это ведь так просто: развернуться и оставить Грейнджер с ее чертовым запахом в одиночестве. Малфой запустил руку в волосы, пытаясь придумать себе оправдание.

Гермиона даже не думала отвечать. Просто сверлила его каким-то тяжелым взглядом. Сейчас она выглядела на десять лет старше своего возраста. И в этом был виноват только он. Он насиловал ее. Он позволил ей выйти к этим чертовым волкам. Он не смог удержать ее, и она убила своего бывшего.

Это должен был сделать он, а не она.

- Малфой, пожалуйста. Уходи.

Голос сорвался. Она обняла дрожащие плечи руками, и он сделал шаг назад. Это было чересчур личное. Или так просто было удобно думать - не важно. В любом случае, он больше не мог оставаться с ней в одной комнате. В одном доме. Это было физически нереально, не то что в остальных смыслах.

Быстрым шагом Драко покинул комнату.

_________________

Опьяняющие слова. Разрывающий взгляд. Подавляющий секс.

Он не любил Асторию настолько, что каждый день, пожирая ее глазами, представлял ее в объятиях Малфоя. Сжимал зубы, чтобы не блевануть от этой картинки, но представлял. Перебирал ее волосы после секса и думал, как сказать ей о том, что ей снова нужно вернуться к Малфою. Тео в который раз передернулся от этой мысли.

Такая привычная злость покалывала под кожей. Если бы не она, он бы сдвинулся. Серьезно, сошел бы с ума, не ощущая ровным счетом никаких эмоций. Каждый день, когда они обсуждали план, который прервет то, что их сейчас связывает, он умирал. Цеплялся за последние остатки мыслей, но все равно проигрывал борьбу. В который раз. Но даже этого сделать полностью не получалось. Черт, у него не получалось сдохнуть. Это же совсем.

Взгляд пробежался по заголовку “Пророка”. Ничего интересного. Кого-то убили, кто-то был подвержен жестоким пыткам. Ничего особенного. С тех пор как Волан-де-Морт вернулся, убийства стали настолько привычны, что их перестали выносить в заголовок. Тео с холодной ухмылкой смял газету, отшвыривая ее от себя.

- Что-нибудь новое? - Астория присела на подлокотник кресла, в котором он сидел, чуть наклонившись к нему.

Слизистую носа щекотнул аромат ее духов. Напряженный взгляд уперся в выпирающие ключицы.

- Ничего, - осторожно выдохнул из себя Тео, стараясь не шевелиться, чтобы ненароком не коснуться ее. - То же самое, что и последние два года. Смерти, пытки, разбушевавшиеся дементоры.

Астория тихо фыркнула, и он почувствовал на щеке ее дыхание. Теплое, чуть отдающее мятой.

Блять.

Кожа мгновенно стала гусиной. И опять мысли разнеслись в пух и прах, оставляя в голове только одну. Паническую, но такую нужную. Что вообще происходит?

С ним. С ней. С ними в конце концов.

Перед глазами замерли ее хрупкие подрагивающие плечи. Тео зажмурился, пытаясь прогнать чертово видение, но оно становилось только отчетливее. Ярче. Пальцы непроизвольно сжали обивку кресла, и он почувствовал, как она успокаивающе гладит руку. Мозг взорвался ярким фейерверком.

Тео запрокинул голову назад, чуть выгнувшись ей навстречу. Глаза рефлекторно прикрылись, и он явственно увидел перед собой осуждающее лицо Гермионы. Она смотрела, как Астория выгибается под ним, а он хрипло кричит ее имя. Не Гермионы. Астории. На лице Грейнджер появляется грустная улыбка и… Фу, блять.

Прекрати об этом думать.

Стало противно от самого себя, и Тео презрительно скривился, убирая от Астории свою руку. Она посмотрела на него непонимающе-убитым взглядом. Черт, этот взгляд стоил одного Круциатуса. Но ему ведь похер. У него ведь Грейнджер. Он молча наблюдал за тем, как она медленно встала и подошла к окну, сомкнув руки на груди.

- Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман