Грязные новости

— Давай останемся каждый при своем мнении. Точно знаю, кто я: репортер, который каждый вечер получает самые высокие сетевые рейтинги в течение последних двух лет, и сын распутного идиота. Если ты страдаешь от потери памяти, я бы посоветовал «Гинкго билоба», витамины группы В-12 и жирные кислоты, — сказал я, не сводя взгляда с экрана.

— Послушай, сынок…

Он скрестил ноги, и я изо всех сил старалась не рассмеяться.

«Серьезно? Сынок? Это что-то новенькое».

— Я ценю твою работу здесь, но пришло время привлечь новых рекламодателей и получить чистый доход.

— Ты хочешь сказать, что пришло время позволить продавать эфирное время партийной пропаганде и каждому члену с бутылкой алкоголя или сигаретной маркой? — Я откинулся на спинку стула и переплел пальцы. — Потому что рекламные ролики у нас уже из задниц торчат. Мы не запускаем ролики, которые приносят большие деньги, потому что люди, как правило, теряют доверие к новостному каналу, который говорит им, что они должны купить упаковку презервативов и лубрикантов в качестве дополнения к выпивке.

Он закатил глаза, как подросток.

— Il n'est pire sourd que celui qui ne veut pas entendre! — «Никто не глух так, как тот, кто отказывается слушать». — Возможно, достаточно будет нескольких простых упоминаний в эфире. Я иду тебе на встречу, Селиан.

— Я бы предпочел встретиться с тобой в суде, когда подам в иск на твою задницу за то, что она нагадит в скором времени мою сеть, — перебил я его на полуслове. — Этот новостной канал будет сообщать новости. Ничего больше. Ничего меньше. Задача отдела продаж — находить выгодные сделки.

— Précisément. Они просто не могут. Ты сделал эту сеть лакомым кусочком телевидения. Мы не предвзяты, не ошибаемся и не рентабельны. И в этом проблема.

— Не вешай мне лапшу на уши. Я внимательно слежу за цифрами. обираюсь унаследовать это место.

Мы получали чистую прибыль, но не сверхдоходы, как могли бы, если бы продали душу дьяволу. Я предпочитал, чтобы моя душа была цела. Достаточно того, что у меня не было сердца.

— Продолжай в том же духе, и ты ничего не унаследуешь. — Отец покраснел от гнева.

Я с раздражением улыбнулся.

— Это не твое дело, и ты это знаешь. Моя мать дала тебе ключи от этой машины, и ты вернешь их, когда больше не будешь годен для этой работы. Разница между нами в том, что я — репортер, а ты — везучий ублюдок.

— Следи за своим языком. — Он хлопнул себя по бедру, его лицо так покраснело, что стало казаться фиолетовым.

Я знал, что должен отступить, пока у него не случился еще один сердечный приступ. Я страстно ненавидел отца, но не хотел, чтобы его смерть лежала на моей совести. Сцепил пальцы вместе, наклонился вперед и встретился с ним взглядом. Природа, должно быть, знала то, что я понял, когда мне не было и десяти — мы с ним никогда не будем близки. Уверен, что именно поэтому я так похож на свою мать. Светлые глаза, темные волосы. Единственное, что я унаследовал от Матиаса — это его рост и способность вызывать у людей желание совершить убийство.

— Я горжусь тем, что предоставляю беспристрастную, достоверную, надежную информацию. Каждый день подтверждаю неизменно высокую репутацию. Что наши зрители будут делать с этой информацией, зависит только от них. Я не позволю вводить в мое новостное шоу никакой про-республиканской, про-демократической или про-дерьмовой пропаганды. Не позволю показывать рекламу казино, алкоголя или презервативов. Ты не испортишь мое дело.

— Мы должны оставаться рентабельными, Селиан. — Отец поправил свой шелковый красный галстук. — И когда дело доходит до самостоятельного мышления, по крайней мере, имей приличие звучать немного менее непреклонно. Твой послужной список еще не доказал, что ты делаешь то, что проповедуешь.

Я точно знал, что он имел в виду, и мне хотелось прижать его лицо к моей чертовой двери за лицемерие. Он вырыл яму, в которой я сидел, своим собственным членом, и теперь перелопачивал землю, чтобы похоронить меня в ней.

— Если ты не хочешь, чтобы я трогал твое шоу, мне придется сократить ваш штат. Я приму необходимые меры, чтобы отпустить стажеров и резервных репортеров.

«Чертов ублюдок».

Но это лучше, чем утонуть в рекламе казино и экспериментальных лекарств.

— Делай, что должен, — прошипел я. — Еще какие-нибудь мудрые слова от человека, который не знает, где на самом деле находится наша студия?

— Мы должны избавиться от Джеймса Таунли, если он будет и дальше требовать повышения гонорара. — Отец положил ладонь на мой стол.