Григорий без отчества Бабочкин

Понятно, что я его сразу не узнал. Во-первых, он же там совсем мелкий. Даже на себя толком не похож. Ну разве что уши. А во-вторых, я про сад вообще мало что помню. Там вроде какая-то история случилась. И, по– моему, даже с воспиталкой. Не удивлюсь, если именно с этой – такая у неё физиономия противная. Надо будет спросить у матери, помнит ли она подробности. ||

▶ Она, оказывается, уже на дежурство ушла. И никакой еды не оставила. Всё как всегда. Вот бы вернуться во вчера к Столяровым. Где, интересно, они такой торт покупают? Реально вкусный был. Особенно грибочки. ||

▶ Но вообще, конечно, странно, что я ничего не помню.

А может, и не странно. Меня же в другой сад перевели. Вот его я, кстати, хорошо запомнил, потому что это уже был последний год перед школой. Я ещё Мишке Васнецову случайно голову камнем разбил. И мы с ним, кстати, до сих пор не здороваемся.

А ведь живём в одном дворе! ||

▶ Я тут вдруг подумал, что торт – это на самом деле ерунда.

Сахар – это в принципе такая штука… Ну, фальшивая. Особенно в отношениях. Когда у всех на глазах – шуры-муры, любовь-семья, а на самом деле какая-то школа выживания получается.

Это я про Столярова сейчас. Ну потому что! Он так выглядел за столом, как будто и правда – еле выживает.

Сначала я это просто отмёл. Как говорит бабуля, чужая семья всегда потёмки. Тем более у нас самих в доме не так уж и ясно всё. Но, получается, хотел не хотел, а всё равно думаю. На трене вон вообще ворон считал. Борисыч меня в наказание на землю сослал – вокруг Ледового бегать. Я сначала возмутился, а потом подумал – тем лучше! У меня от бега только мозги проясняются!

Особенно сегодня, ага. Я пока три километра делал, всё время Звездочёта представлял. Как предки его песочат, а он сидит, весь сморщенный, и чай вместе со слезами хлебает.

Ой, всё! С каких это пор я стал таким сентиментальным? ||

▶ В общем, пока варил пельмени, вот что придумал. Не потому, что я такой добренький, нет. Что я ему – мамочка, чтобы слёзки подтирать? И потом, эмпатия – это вообще не моё. За сюсюканьями, пожалуйста, к кому-нибудь другому. А я человек жёсткий.

Но и не слепой! Я же вижу, он реально забитый – Звездочёт этот! Кристинка – та другая. Она как цветочек! Ну понятно, когда тебя день и ночь водичкой поливают. Да ещё с сахарком. Ясно, почему она такая. И почему он такой – теперь тоже понятно.

Короче, я всё решил. Бред, конечно, но так и быть – попробую сделать из него человека. Пусть спасибо скажет за то, что ему такой сосед по парте достался! ■

З

▶ С рукой этой, конечно, позор вышел. И зачем, спрашивается, я к этому фрезеру полез? Дурак потому что! Хотел произвести впечатление.

Да уж произвёл. Впечатлений им теперь на всю жизнь хватит. Особенно Бабочкину. Он когда от нас уходил… вот честно… я думал – больше никогда его не увижу. Но Гера потом за рюкзаком вернулся – забыл второпях.

А я вот его прекрасно понимаю! Я бы тоже бежал из таких гостей. Пригласили человека на чаепитие, а сами устроили допрос с пристрастием. Особенно мама постаралась. Как будто она спецподготовку в школе гестапо проходила. Ну правда, у неё просто фантастические навыки разбалтывания!

И в этом, конечно, есть свои плюсы. Потому что теперь Гера Бабочкин для меня, считай, открытая книга. Я о нём всё знаю! Он у родителей один и страшно об этом жалеет. Не понимает человек своего счастья! Живут они на Проспекте, в новостройках. Квартира у них четырёхкомнатная.

Понятно, везучему человеку везёт во всём. Мы вот с Кристинкой до сих пор в одной комнате ютимся. Поэтому уж кто-кто, а я о коммунальных прелестях всё знаю. Скорей бы уже папа свой дом достроил и всех туда перевёз. А я тут один останусь. Ну, может, вместе с бабушкой. Вот тогда заживём!

У Геры, кстати, тоже бабушка есть. И, как я понял по рассказам, такая же, как моя, здоровская. Я вот про свою Нину особо не распространяюсь, но люблю её просто до ужаса. Иногда как подумаю, что будет, если она умрёт, – мне самому жить не хочется. А она это тоже знает, поэтому всё время твердит:

– Учись жить без меня. Когда-нибудь всё равно придётся.

А как я, спрашивается, должен жить без неё, если она для меня – что-то вроде кислорода. Ну, может, не так поэтично, но дышать я точно не смогу. Это однозначно! ||

▶ Ну, не будем о грустном. Нина у меня пока молодая. Сейчас вон отлежится в своём санатории, ещё больше помолодеет. И будем мы жить долго и счастливо. Да-да, хоть я и кажусь унылым, но на самом деле – тот ещё оптимист. ||

▶ Звонила Нина – поздравить меня с новым другом. Ха-ха! Уже Кристинка небось про Бабочкина разболтала. Она же на нём просто помешалась. Все уши мне прожужжала, «какой же этот Гера клёвый».

Удивительно, что и мама от него тоже в полном восторге. Сказала папе:

– И где таких ребят раздают?

А он – сказать, что ответил?

– Видно, мы с тобой не в ту очередь стали.

Вот что. Я, конечно, думал спросить: «Ничего, что я рядом сижу?» Но уже примерно представлял, что за этим последует: «Ну конечно, ничего, сынок. Мы же одна семья! Между нами не должно быть никаких секретов».

Вот примерно такая у моих родителей философия.