Григорий Шелихов

следом серебристый вымпел с родовым гербом владельца судна эсквайра

О'Мор.

- Господин губернатор, вы у себя дома! - приветствовал

поднявшегося на палубу Баранова ирландец. - Через год кончается мой

контракт с Ост-Индской компанией, и я, если пожелаете, в вашем

распоряжении...

- Франц Лефорт и Патрик Гордон были первыми генералами у великого

государя Петра Алексеевича, Витус Беринг справедливо разделяет славу

открывателя сих мест совместно с Алексеем Чириковым. Вам найдется

много дела, господин арматор, на службе российской, - уверенно ответил

на приветствия Баранов, мгновенно оценив выгоды привлечения на службу

российской купеческой компании такого смелого и знающего морехода.

Черный пес ростом с доброго теленка, с курчавой короткой шерстью,

стоял около О'Мора и своими желтыми дикими глазами недружелюбно глядел

на появившихся незнакомых людей. Когда кто-нибудь из них слишком

близко подходил к хозяину, пес в беззвучном оскале клыков порывался

вперед.

- Аши, Саргач! - каждый раз останавливал пса О'Мор.

- Свирепый барбос, вот бы мне такого, - сказал Баранов и, поймав

настороженный взгляд желтых глаз собаки, подошел к ней и положил руку

на широкую голову. Собака отодвинулась, оскалив зубы, но не укусила

протянутой руки.

- О-о! - удивленно воскликнул О'Мор. - Первый раз вижу, чтобы

Саргач безнаказанно позволил чужому человеку погладить себя... Я готов

с радостью презентовать его вам, господин губернатор! Он плохо

переносит море и не ладит на судне ни с кем, кроме меня и Чандры.

- Приму с охотой, - отвечал через Ларкина Баранов. - В моей жизни

такой друг сгодится!

После осмотра судна, блиставшего чистотой и порядком, откушав в

каюте арматора черного кофе с ромом, Баранов съехал на берег.

Куликалов, уходя со своими индейцами, предупредил правителя о

необходимости соблюдать осторожность, так как охотники, ходившие

накануне в лес за мясом для партии, заметили следы большого отряда

немирных индейцев колошей, пробравшихся, возможно, от Якутата, но

обнаружить их не смогли. У чугачей были старые счеты с колошами, и они

имели все основания опасаться нечаянной встречи с кровными врагами.

Отсутствие Измайлова, отправленного на юг вдоль побережья, также

тревожило Баранова: по его расчетам "Симеон" давно должен был прибыть

к условленной встрече в заливе Нучек.

Старый компанейский шкипер Измайлов юношей, лет двадцать пять

назад, участвовал в камчатском мятеже Беньовского, и когда Беньовский,

напористый авантюрист восемнадцатого века, добравшись до Мадагаскара,

бросил соблазненных им людей ради того, чтобы стать царьком какого-то

туземного племени, Измайлов пробрался во Францию. Во Франции через

русского посланника князя Куракина выпросил себе помилование и

вернулся в Россию. В России его простили, но отправили выслуживать

прощение на Камчатку. На Камчатке Измайлов встретился с Шелиховым, а

тот принял постаревшего морского волка на службу компании. Баранов

ценил опыт Измайлова, но неустанно корил его за приобретенную в былых

скитаниях страсть к пьянству и, посылая в экспедиции, всегда

побаивался новых "авантюр" беспокойного моряка.

По возвращении в лагерь, из которого в этот день высылали людей

только на рыбную ловлю, - правитель не хотел обнаруживать пред

иностранцами пушные богатства Нучека и его окрестностей: "не

соблазняй, да не соблазнится", - Баранов выставил на ночь усиленные

караулы и дважды до рассвета самолично проверял их. Но и эта ночь

прошла спокойно. Стоявшим в караулах американцам казалось, что они

слишком часто слышат хриплое карканье ворона и зловещее подвывание

аляскинского волка. Однако правитель не склонен был поощрять мрачные

опасения островитян, боявшихся и не любивших леса.

Глава вторая

1

Весь следующий день на фрегат доставляли воду. Набирать воду

приходилось из ручья в полуверсте от лагеря, где она собиралась в

естественном гранитном водоеме. Поэтому набирать и доставлять воду к

берегу можно было только в небольших бочонках. На берегу ее переливали

в тяжелые морские бочки корабля, бочки, укрепленные на байдарах,

попарно связанных толстыми шестами, подвозили к "Фениксу" и там,

поднимая талями на палубу, скатывали в трюм. Алеуты, которые

выдерживали без еды и питья по двое суток беспрерывной гребли на

байдарах в открытом океане, оказались совсем не приспособленными к

такому труду. Приставленные к этому делу, они выполняли его медленно и

неохотно.

- Скажите проворней капитану, что я приехал кофе пить! - весело

кричал Баранов наблюдавшему за приемкой воды боцману, поднимаясь с

неотлучным при нем Ларкиным на палубу по трапу. - За барбоса калым

привез! - улыбнулся он вышедшему навстречу О'Мору, передавая ему

связку превосходных шкур морских котов. - А песика заберу перед уходом

вашим в море, чтоб не скучал по старому хозяину.

- О, зачем же, господин губернатор... Вы слишком по-царски