Григорий Шелихов

доступ к захваченной голландцами сокровищнице пряностей...

Несправедливость должна быть исправлена! Весь груз гвоздики, корицы,

перцу, все, чем отдарит вас султан Майсор, с чем вы пойдете в обратный

рейс, предоставляю в вознаграждение ваших трудов и смелости. Будьте

осторожны, моря голландской Индии кишат акулами и пиратами! Подарок

компании султану - воду и идола - примите в Калькутте, там вас

ждут"... (* Индийское наименование Будды.)

Все проходило как в сказке, господин губернатор, но, клянусь

спасением души, здесь нет ни одного слова вымысла! - воскликнул Мор. -

На набережной Калькутты, куда я прибыл две недели спустя, ко мне

подошел древний, ровесник праотцу нашему Мафусаилу, брахман... И той

же ночью в трюм "Феникса" были погружены огромный ящик сандалового

дерева с идолом и тысяча кувшинов с водой Ганга, наполненных у стен

Бенареса, за тысячу миль от дельты священной реки...

- Всей Англии и несметного войска гастингсов не стало бы на то,

чтобы вывезти Иверскую чудотворную из Москвы! - думая о чем-то своем,

вслух проронил Баранов, но Мор не понял правителя и продолжал без

смущения говорить об английском умении использовать в своих интересах

самые невероятные в мире вещи и обстоятельства.

- Из бомбейского арсенала компании, - припоминал Мор

сопутствующие обстоятельства своего приключения, - я получил восемь

тяжелых бомбических пушек, с полумили пробивавших борт любого корабля,

и доплыл до острова Серанг... В пути я не искал боя, но пришлось

потопить полтора десятка раскрашенных джонок малайских пиратов и два

брига, капитанами которых, я готов поклясться в том, были краснорожие

голландцы с бородами, растущими от шеи. Моя цель - двор султана

тидорского Майсора - не была достигнута. Султан Майсор находился

внутри острова в походе против диких альфуров - охотников за черепами

и похитителей людей... Даже тигр уступает в кровожадности туземцам! За

черепами они охотятся со страшным оружием - беззвучным духовым ружьем

сумпитана: из непроходимой тропической чащи вылетает крохотная стрела

- и готово! Кровь ящерицы ядозуба, которой стрелы смочены, убивает

человека. Помощниками альфуров в охоте и похищении людей служат

молуккские доги... На Молукках этих собак, завезенных китайскими

купцами из Тибета, - из их породы ваш Саргач! - любезно поклонился Мор

Баранову, - на Молукках для воспитания в собаках злобы, говорили мне,

их часто кормят человеческим мясом... Вообще страшнее альфуров в тех

местах только "лесной человек", скрывающийся в сумраке тропических

джунглей, его называют там орангутанг. От человека он отличим только

густой рыжей шерстью. Он и даяки ненавидят друг друга. У даяков с ним

особые счеты: всему на свете орангутанг предпочитает даякских женщин,

которых он похищает и уносит в лес, где, натешившись и растерзав,

сбрасывает с вершины деревьев. Подстерегши во мраке леса своего

бесшерстного соотечественника, орангутанг ломает ему позвоночник.

- Зверь есть зверь. Звериный норов и повадки, нет слов, полезно

знать, только меня люди интересуют - о людях тех краев расскажите,

господин арматор! - перебил его Баранов.

- Людей там нет! Людей я там не встречал, только звери в

человеческом образе; желтые лицом - слабые, белые - сильнее и злее...

- пренебрежительно отозвался Мор и тут же привел пример для сравнения.

- Бесшерстные орангутанги, даяки, поймав лесного человека, бросают,

связав его, живым в муравьиные кучи. Очищенные муравьями от мяса

скелеты развешивают на деревьях мускатного ореха вблизи своих свайных

хижин, а голландцы - они страшнее орангутангов и даяков! - вырезают

целые деревни, уличенные в продаже этого муската кому-либо, кроме

Нидерландской компании. Отправив торжественное богослужение, они

вырезают всех и бросают живыми в огонь горящих хижин малых детей! Так

вот и живут среди райской природы желтокожие рабы Нидерландской короны

и тидорского султана Майсора.

- Как же вы с Майсором свиделись, господин арматор, и чем вас

султан за идола и тысячу кувшинов воды гангесовой наградил? - спросил

Баранов замолчавшего в раздумье О'Мора.

- Наградить должен был, по письму сэра Гастингса, смертью в

тигровом рву своего зверинца, в который, оступившись, падали все

слишком много знавшие о делах султана люди...

Набрякшие веки Баранова поднялись, и Мор увидел испытующие

барановские глаза. Арматор почувствовал желание поделиться до конца

своей тайной, омрачившей его жизнь с того времени.

- Да, - продолжал с вызовом Мор, пытаясь рассказать необъяснимые

обстоятельства своей жизни, - никто не посмеет сказать мне, что я

поступил нехорошо, но я вскрыл письмо сэра Гастингса. Я хотел и думал

найти в нем разгадку появления статуи Шакиа-Муни на борту "Феникса".

Письмо было написано на языке урду,* и Чандра спас мне жизнь, прочитав

его. Бросая якорь перед городом Пинайя на острове Серанг, я уже знал,

что во дворце тидорского султана меня ждет смерть. "Люди болтливы, -