Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

Нам сообщают, что в ответ на разгон съезда, который проведен руками меньшевика — эстонского министра внутренних дел — эстонские рабочие готовят всеобщую забастовку. Мы горячо желаем полного успеха этой забастовке. Мы шлем горячий привет эстонским рабочим и сознательным солдатам. Мы уверены, что близок момент, когда Эстония, вопреки натравливаниям английских империалистов и предательству эстонских меньшевиков, станет советской республикой и сольется в братском союзе с РСФСР (выделено мной — Ю. Ж. )»¹.

¹ Там же, лл. 76-82.

Подписал же Зиновьев столь вызывающее послание не как глава Коминтерна, что соответствовало бы содержанию, а просто — председатель Петроградского совета.

Вряд ли Григорий Евсеевич надеялся, что слова окажутся настолько сильнее оружия, что эстонское правительство сразу же отведет свои дивизии с линии фронта. Но поступить иначе он не мог. Ведь именно такой пропагандой он занимался с августа 1914 года. Поначалу вдвоем с Лениным, потом со всей большевистской партией. И ведь сумели они добиться успеха, установили советскую власть!

... Сталин вернулся в Москву 3 июля, в разгар наступления 7-й армии. Вернулся, ничуть не сомневаясь в скорой победе. И не предполагал, что спустя два с половиной месяца битва за Петроград возобновится.

12 октября 1-я эстонская дивизия, которой командовал бывший полковник царской армии И. Лайдонер, начала новый поход на Петроград. Вместе с ней шли и части Северо-западной армии. За неделю они овладели Ямбургом, Ропшей, Гатчиной, Красным селом, Царским селом, Павловском и вплотную приблизились к Пулкову. Успехи основных сил Северо-западной армии, все лето удерживавших гдовский плацдарм, оказались менее значительными. Продвинулись всего на 60-80 км и захватили только Лугу. А 2-я эстонская армия вовсе не стала участвовать в наступлении, удерживая позиции у Изборска. Считала тем свою задачу выполненной.

Только теперь в Москве смогли понять, оценить беспокойство, настойчивое требование поначалу одного Зиновьева, а потом и Сталина. Получи именно тогда 7-я армия столь нужные ей подкрепления — всего несколько полков и непременно кавалерию, она смогла бы нанести эстонцам и белогвардейцам решительный, сокрушительный удар и остановилась бы не на российской территории, а значительно западнее. Вполне возможно, даже овладела бы Ревелем. Но об этом было поздно рассуждать — враг стоял у порога Петрограда.

15 октября ПБ, принимая общее решение о положении на всех фронтах, лишь отметило: «Петроград не сдавать». Как, какими силами — не уточнило. Ограничилось директивой. Но уже четыре дня спустя Ленину пришлось обратиться «К рабочим и красноармейцам Петрограда» с призывом защищать колыбель революции до последней капли крови. А еще 17 октября в Петроград на своем знаменитом бронепоезде прибыл Троцкий. Чтобы лично возглавить оборону, полностью игнорируя Зиновьева. Как бы забыв о его существовании.

В отличие от своего заместителя Склянского, несколько раз переспрашивавшего Сталина и Зиновьева, действительно ли им нужны три полка, Лев Давидович прибыл со значительными подкреплениями, в том числе — с Башкирской кавалерийской дивизией. Зиновьев сразу же оценил последнее. Направил письмо благодарности на имя председателя Башкирского ревкома З. Валидова, не зная, что того уже сменил Х. Юмагулов. Писал:

«Тов. Троцкий уже сообщил Вам, как встретил Петроград весть о прибытии в Петроград башкирской дивизии. Нами приняты все меры, чтобы встретить и устроить башкирские войска как можно лучше. Мы уверены, что сыны башкирского трудового народа будут чувствовать среди нас как среди родных. Передайте башкирскому народу наши приветствия»¹⁴¹.

Вот теперь и удалось, наконец, сокрушить врага. Сокрушить, несмотря на английские танки, бронепоезда, самолеты. Уже 22 октября 7-я армия перешла в контрнаступление. 23 октября освободила Павловск и Царское село, 26 — Красное село, 31 — Лугу, 7 ноября — Гатчину и Гдов, 14 — Ямбург. Вышла на ту самую линию, которую Эстония считала своей границей — на реку Нарва и восточный берег Чудского озера.

Лишь тогда Ревель, три месяца обсуждавший с Москвой — где и когда проводить предварительные переговоры, согласился их начать. 31 декабря в Юрьеве (Тарту) было подписано перемирие, а 2 февраля 1920 года и мирный договор. С Финляндией, которая так и не поддержала Юденича, мир подписали значительно позже — 14 октября 1920 года.

Зиновьеву больше не нужно было беспокоиться о безопасности Петрограда.

Глава 6

После отъезда правительства в первопрестольную Петроград, совсем недавно элегантный и чинный, стал стремительно меняться. И не к лучшему.