Гримус

...

НИ О ЧЕМ МЕНЯ ТЕПЕРЬ НЕ СПРАШИВАЙТЕ.

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ВЫХОДИТЕ ЗА МНОЮ В САД.

И.

Ирина и Эльфрида только-только предприняли отважную попытку затеять изящный застольный разговор, когда их надежды сгубили на корню ужасный стук, грохот и бряканье, раздавшиеся за стеной гостиной. Казалось, целая армия кастрюль, жестяных кружек, пустых консервных банок и прочих пустых и звонких объектов посыпалась на пол. Затем ужасный грохот постепенно стих, но его сменил тонкий высокий голос, затянувший молитву не молитву, песню не песню, а какой-то гимн, сопровождаемый ударами в дребезжащий металлический объект, вероятно сковороду. Неразборчивый гимн быстро сменился скандированием. СВО-БО-ДА! СВО-БО-ДА! СВО-БО-ДА! – выкрикивал визгливый голос.

– Это Мунши, – тихо проговорила Ирина и содрогнулась от отвращения.

– Бедная Ирина, какой ужас, – сочувственно заметила Эльфрида.

У Взлетающего Орла снова возникло ощущение, что он стал свидетелем некоего нежеланного вечернего ритуала, проводимого сегодня, и много раз прежде, и терпеливо и уверенно ожидаемого в будущем. Возможно, причиной возникновения такого ощущения было полное отсутствие удивления, что немедленно подтвердили слова графини:

– Мистер Мунши занимает крыло нашего дома, мистер Орел. Не довольствуясь постом городского квартирмейстера и сопряженной с этим постом властью насаждать свои чудаческие эгалитарные взгляды, он считает своим долгом портить нам вечера такими вот хулиганскими демонстрациями. Насколько я понимаю, его цель – довести до нашего сведения нашу принадлежность к классу угнетателей. Мы терпим его выходки: Мунши человек безвредный, даже забавный .

Граф Черкасов встал.

– Прошу простить, – спокойно проговорил он. – Мне нужно ненадолго вас покинуть – пойду посмотрю, в чем дело. Пожалуйста, продолжайте обед без меня.

– Обязательное второе действие не заставило себя ждать, – заметила минутой позже Ирина. – Александр выйдет к нему, и минут пять они будут шумно препираться. Иногда мне кажется, что перед тем как закатить скандал, Мунши для храбрости заглядывает в свой винный погребок. Демагог, черпающий отвагу в нарушении собственных принципов, – не усматриваете ли вы в этом некую поэтическую иронию? – Ирина мелодично рассмеялась.

– Но что он кричит? – спросил Взлетающий Орел.

– Без конца выкрикивает «СВОБОДА», – отвечает Ирина. – При данных обстоятельствах требование курьезное и совершенно безосновательное.

В дверях прозвучал пронзительный и проникающий повсюду глас Мунши.

– Свобода! – продолжал выкрикивать он. – Свобода да разорвет свои оковы!

– Добрый вечер, – произнес голос Александра Черкасова.

– Завтра грядет заря новой эры освобождения, – ответил ему Мунши. – Сегодня закат эры хозяев. И только по этой причине для меня сегодняшний вечер добрый.

– Не желаете бокал вина? – учтиво предложил Граф.

– Благодарю вас, – нормальным голосом ответил Мунши и тут же снова сорвался на крик: – Трудящиеся устали истекать кровью! Очень скоро угнетатели познают ужасную месть! Грядет новая эра, говорю вам! Эра разрушения старого мира!

Ирина шепнула Взлетающему Орлу:

– Эта эра близится вот уже несколько столетий, – и она продолжила, уже обращаясь ко всем, чуть громче, чем следовало: – Вчера я прочитала чудесный рассказ. Хотите, расскажу?

– О да, с удовольствием! – с таким же наигранным пылом отозвалась Эльфрида.

Ирина надула губки и, соединив кончики пальцев, сложила руки перед собой, изображая глубокую сосредоточенность.

– В действительности это очень серьезное произведение, – начала она. – Главное действующее лицо в нем – Ангел Смерти. Бог посылает Ангела Смерти на землю, чтобы тот собирал здесь души умерших; проходит совсем немного времени, и Ангел обнаруживает, что с ним творится ужаснейшая вещь – каждая проглоченная им душа немедленно становится его частью. Оказывается, каждое умершее существо привносит в Смерть что-то свое, и потому та все время меняется. Великий Ангел впадает в отчаяние, смятение его растет, он начинает сомневаться в собственной независимости, поскольку все эти люди продолжают существовать внутри него; и тогда он возвращается к Богу и просит освободить его от столь тяжкой обязанности. И как вы думаете, что Ангел узнает на небе? А вот что: Бог, тоже утомленный своими обязанностями, желает умереть. Бог просит Ангела Смерти поглотить его, и, разумеется, Ангел не может отказать своему повелителю. Смерть поглощает Бога, и Бог умирает; но и Ангелу это далось непросто – его сердце разорвалось от усилия. Так все кончилось – очень печальный финал, так как Смерть узнает, что умереть она все-таки не может, поскольку во всей вселенной нет никого, кто смог бы поглотить ее. Не кажется ли вам, что рассказ очень миленький и остроумный?

Помолчав, Игнатиус Грибб ответил:

– Дорогая Ирина, – проговорил он, – для такой прекрасной наружности у вас слишком мрачный разум.