Грёзы третьей планеты

– Так у вас в труппе тридцать человек. Ну, заболела ваша звезда, так замените, и делов-то, – Леха развёл руками.

– Заменить?! – заорал худрук, – заменить?! Ты понимаешь, о чем говоришь? Витя во всех спектаклях, потому что на него идут! На него одного! А на Васю Пупкина кто придёт?! Мы разорены!

Леха выпрямился в дверном проёме, потоптался неловко.

– Можете меня рассчитать тогда? А то я ещё за робо-буфетчика деньги не получил, плюс Железяка – убирает теперь на славу. Хотелось бы рассчитаться.

Аркадий Борисович примолк, слезы высохли, глаза округлились. Он замер на несколько секунд, затем вскочил, ринулся к сейфу, порывисто распахнул, достал купюры и швырнул в Леху.

– На, забирай! И можешь всем рассказать, что первым сплясал на костях нашего театра!

Леха пожал плечами, собрал деньги и вышел. Потом перевесился снова через косяк и сказал:

– Если хотите, так уж и быть, могу Железяке и буфетчику охранный софт поставить, чтобы присматривали за зданием, когда… Ну, в общем…

Аркадий Борисович махнул рукой:

– Ай!.. – протянул сокрушенно и рухнул в кресло.

Леха кивнул и удалился.

* * *

«Программное обеспечение успешно загружено», – улыбнулся андроид Железяка.

– Ну вот, дружок, ты и перепрофилирован! Славно, – Леха начал собирать инструменты.

Железяка нагнулся помочь.

В дальнем конце коридора послышались торопливые шаги. Леха присмотрелся: долговязую фигуру худрука разглядеть было несложно, но чтобы тот бежал?!

– Лешенька! – окликнул Аркадий Борисович. Опухшее от слез лицо худрука странно сияло.

«От стресса с катушек слетел», – успел подумать Леха и напрягся.

Худрук приблизился и снова ласково позвал:

– Лешенька, а ты не мог бы… В этого вот, – кивнул на Железяку, – Шекспира загрузить? И Станиславского! И Мейерхольда ещё!

– Зачем? – Леха на всякий случай отстранился и покрепче перехватил чемоданчик с инструментами.

– Зачем? – улыбаясь повторил худрук. – Я вот что подумал, Лешенька: если Железяка сыграет вместо Вити – это же будет фурор! Представляешь, первый андроид-уборщик-актер! Он же самообучаемый, так? Никто до нас настолько машины не переквалифицировал! А у тебя-то, Лешенька, и руки, и головушка – золотые!

Леха нахмурился.

– Это самая древняя модель. Он, конечно, самообучаемый, но очень туго. Загрузить-то я могу, он двигаться будет как скажете. Но нужно будет его каждому действию учить, каждому движению, довольно долго, пока он обучится.

– Так это даже лучше! Для рекламы! Лиха беда начало, Лешенька! А уж научить-то я могу, это же моя работа!

* * *

Сидя в зрительном зале, Леха наблюдал потуги худрука.

– Три дня до премьеры, репетируем сразу всё! От и до! – вещал он труппе. – Сегодня у вас двойная задача: каждый смотрит на себя и на Железяку. Сразу помогайте ему с действиями, чтобы он все изобразил как надо. Алексей установил ему нужное ПО, он будет повторять за вами в точности.

– В смысле «в точности»? У него даже лица нет! – спросила девушка в костюме пажа.

– Ну и что?! – рассердился Худрук. – На экране все эмоции как надо отображаются, чего тебе ещё надо? Железяка, покажи печаль!

– А какая сверхзадача у моей печальной роли? – поинтересовался андроид.

Актеры округлили глаза, кто-то уважительно закивал. Худрук растерялся на секунду, потом спохватился:

– Эээ! Вот видите, какая подготовка! Всё как Константин Сергеевич завещал. Всё! Все по местам, начали!

Актеры убежали за кулисы. Железяка остался стоять на сцене, ровный, как палка, блестящий железным телом в свете софитов.

Худрук осмотрел андроида.

– Лиля! Давай-ка для начала перевоплотим нашего героя!

Костюмерша выглянула из-за кулис, кивнула.

– За мной! – скомандовала. Робот пошагал следом. Над сценой повисли облачка пыли, взвившиеся из старых досок от тяжёлой поступи Железяки.

* * *

– Да вот сюда иди, железная ты башка! Так, на счёт раз! Раз-два-три-четыре! Встал! Как вкопанный встал, я тебе говорю. Вот так, теперь падаем на колени, так, пьем яд, так. Падаем навзничь!

От лязга рухнувшего металла все вздрогнули, но это показалось даже к месту.

– Молодец, – завопил Аркадий Борисович. – Молодец! Эх!

Актёры вяло аплодировали, Леха аплодировал, худрук сиял.

– Ты теперь не Железяка, ты актёр! Нарекаю тебя Женей… – патетично произнёс Аркадий Борисович, по-отечески положив руку на плечо андроида. Железяка улыбался.

– Так и объявим! Первый в мире уборщик-актер Женя Железякин! А? Звучит!

* * *

– Добрый вечер, дамы и господа! Спасибо, что вы пришли даже зная, что Виктор Андреевич заболел и не будет участвовать в спектакле. Но уверяю, вы не будете разочарованы. Сегодня вы участники исторического события, ведь в нашем спектакле впервые в мире играет робот Женя Железякин. Фото и видео разрешены. Пожалуйста, отмечайте наш театр и ставьте хештеги #роботуборщикактер и #ЖеняЖелезякин.

Аркадий Борисович поклонился и под перешептывания, вызывающие у него зуд, ушёл за кулисы.

– Ну, с Богом! – прошептал под нос.

Грянула музыка. Потный от волнения худрук жадно следил за происходящим.

– Раз-два-три-четыре, поворот… Ииии, поклон, раз-два-раз-два-два, голова падает, раз-раз, и-и-и, молодец! Р-раз! Поклон!