Грюнвальдский бой, или Славяне и немцы. Исторический роман-хроника

Во всей природе носилось что-то неопределённое, неописуемое, роковое. Каждый чувствовал, что наступает страшная минута чего-то безысходно-неотразимого, рокового! Чудилось, что сотни тысяч смертей носятся над замолкшим лагерем. В это время луна выглянула из-за разорванных ветром чёрных туч и осветила своим белым светом громадное поле, на котором вповалку, без шатров и палаток, лежало бесчисленное воинство.

Но странен был вид этого месяца. Облачко причудливой формы, очень похожее на меч с рукояткой, долго, очень долго неподвижно стояло на его сверкающем диске, и многие воины падали ниц в суеверном страхе и со слезами молились.

Они видели в этом явлении предсказание своей грядущей судьбы.

Но нашлись также толкователи необычайного явления, поднявшие снова надежду в польском войске. По их мнению, победа была обеспечена союзникам, так как меч, видимый на диске луны, был обернут острым концом по направлению к крыжакам.

Это последнее толкование успокоило мистически настроенных поляков и суеверных русских; весь лагерь высыпал смотреть на необычайное явление, но наконец порыв ветра снова нагнал тучи и снова наступила тёплая, но непроницаемая тьма ночи.

Ветер не утихал и порывами гнал в сторону немцев и пыль, и листья, сорванные с деревьев, и мелкие сучья.

Чуть стало светать, Ягайло приказал поставить палатку, чтобы помолиться Богу перед выступлением, но ветер был так силён, что все усилия прислуги укрепить церковную палатку оказались тщетны, и пришлось, по просьбе Витовта, выступать, не помолившись.

Солнце ещё не успело показать своего диска над землею, как союзные войска были уже в пути и спешили взойти в сень вековых лесов, громадными островами, вперемежку с большими полянами, тянущимися от Домбровно вплоть до Грюнвальдской долины.

К одиннадцати часам утра, сделав две немецкие мили пути, войска подошли к самой опушке леса, выходящей на огромную болотистую равнину, теперь, по случаю сильных июльских жаров, совершенно просохшую.

Это было заранее найденное и облюбованное Витовтом место, где он решил дождаться нападения рыцарей. Поляна была превосходная, и для выжидания, и для боя, а громадный лес без мелкой поросли, не стесняя передвижения войск, мог служить превосходным прикрытием от взоров неприятеля, и от палящиего июльского солнца.

По приказу Витовта и Зындрама наступление войск прекратилось, и знамёна начали становиться на указанные им места, вдоль опушки леса, под защитой его тенистых дубов и осин. Литовцы, шедшие впереди, так и остались на правом фланге союзников. Немцы должны были показаться слева, прямо со стороны широкой долины, расстилавшейся перед лесом.

Тотчас же Витовт и Зындрам выслали вперёд, далеко на равнину, лёгкие конные отряды и отрядили несколько верховых к Саладину с приказанием быть наготове и идти несколько правее леса, к небольшому озеру, видневшемуся на правом фланге.

Неприятеля ещё видно не было, но смутно чувствовалась близость громадной массы надвигающихся врагов.

Глава VIII. Послы императора

За две недели до окончания перемирия заключенного королём Ягайлой и рыцарями, почти тотчас после взятия Золотырни, со всех сторон громадное рыцарское ополчение стягивалось к лагерю под Куржентником у реки Древенцы, где был назначен сборный пункт рыцарских и союзных с ними войск.

Князья поморские и прусские, с их земскими ополчениями, набранными силой с городов и местечек, хельминские и инфлянтские епископские отряды, полки наёмных солдат, рыцари-гости в сопровождении громадной массы своих слуг, вассалов, оруженосцев и кнехтов окончательно переполнили все рыцарские «знамёна», так что во многих считалось больше, чем двойной комплект вооружённых людей.

Обыкновенный комплект «знамени» считался в 200–250 латников, и 800–1000 человек остальных всадников, гораздо легче вооружённых. Во многих же рыцарских знамёнах число воинов доходило до тысячи латников, и свыше 2000 простых воинов; немудрено, что когда вся эта масса прекрасно вооружённого войска собралась к сборному пункту, то рыцари-меченосцы увидали себя во главе такой воинской силы, какой никогда ещё не собиралось на прусской земле.

Это был отборный цвет германского воинственного дворянства-рыцарства, гордого своим происхождением и своим превосходством над другими низшими расами. Прежде всего надо заметить, что немецкие рыцари презирали своих соперников и все свои неудачи в борьбе с ними, которых можно было насчитать больше, чем побед, приписывали климату, разным роковым случайностям, массе врагов, но ни в коем случае не их храбрости или знанию военного дела.

По их понятиям, только немцы, одни немцы, были настоящими прирождёнными вояками. Все остальное же человечество было создано исключительно для того, чтобы быть под их властью. Этого образа мышления держатся немцы и до нашего времени!

5-го июля на солнечном закате весь рыцарский лагерь под Куржентником пришёл в движение.