Гризельда

– А теперь позволь предложить тебе новую сделку.

– Какую? – Боул протянул вперёд руки, чтобы подхватить прихрамывающую Джину и не позволить ей упасть из-за спешки.

Дикий громкий смех послышался раньше, чем она сумела сделать ещё шаг. Потому что позади неё со спины пристроилось сразу три карты.

– Мм-м, вкусная! – провизжала одна из них. – А если пустить кровь и напугать…

– Люблю адреналин!

– Назад! – взревел Боул, но не успел. – Бубновый валет пролетел сквозь шпионку Моам Баала и вспорол ей живот.

– Агх-х-х… – Рот Джинджер наполнился кровью. – Я…

Жена детектива рухнула в объятия мужа, едва сделала последний шаг. Глаза её широко раскрылись от изумления. Слёзы притаились в уголках глаз. А Фиджеральд не мог поверить в то, что это всё происходит именно с ним.

– Вы! – взревел он, переводя взгляд на хищные карты, летающие по воздуху в беспорядочном ритме. – Вы мне за это заплатите!

– Люб-лю… – выдавила из себя Джина, – вас… двоих… кха…

Кровь переполнила её рот и хлынула по подбородку к шее и плечам.

– Подожди меня, Джина, только не умирай, я сейчас, – взмолился Боул как маленький мальчик. Забыв обо всём на свете, он медленно опустил Джинджер на пол и подскочил на ноги, едва удалось освободить руки.

– Эй-эй, полегче, – пожал плечами Дор Моам Баал, – это они сами. Мы приказ не отдавали. Так ведь?

– Д-да? – неуверенно ответил фанатик с колодой, зажатой в кулаке. А заодно тихонько взвыл от боли. Другой свободной рукой он сжимал запястье, будто пытался остановить кровотечение на ладони. – А-а-ай…

– Ну-ну, не хнычь, прям как маленький, – пожурил его Дор. – Можно подумать, ты не привычен к боли.

– Да это же! – возмутился фанатик. – Это же ни с чем не сравнится! Мне будто заживо дробят кости по частям!

– Фу, давай без подробностей, – поморщился Видодо. – Иначе я тебе точно устрою нечто подобное, уж поверь, изловчусь и сделаю это.

Страдающий фанатик шмыгнул носом и вытер слёзы куском красного балахона, надетого на голое тело. А Боул тем временем спустился на арену, туда, где летало в воздухе наибольшее число карт. Кулаки его были стиснуты, зубы скрежетали.

– Живо говори, где моя дочь, и тогда я подумаю, оставить ли вас в живых.

– Ха! – Дор от смеха даже брызнул слюной. – Какой самоуверенный!

– Можно? – с мольбой посмотрел на главного Видодо. – Можно мне, да? Мне же обещали его? Можно?

– Да, да, – согласился верховный. – Только учти, его душа моя. А с телом можешь делать всё что пожелаешь.

– Есть! – Чемпион довольно поднялся с места.

– Э нет. – Карты вдруг окружили Фиджеральда. – Мы сами хотим полакомиться инвиктусом, – в очередной раз заговорила от всей колоды Дама пик. – Он помешал нам десять лет назад. Отловил вместе со старухой, Гризельдой, и заточил. Так что вам лучше не вмешиваться.

Дама вылетела из строя и приблизилась к Дору.

– Вам всё ясно?

– Нет! – озадаченно ответил главный фанатик. – Боул мой. И это я его выпью.

– Ха! – Маленькая чернильная плоская ручонка отклеилась от поверхности картонного прямоугольника, когда пиковая дама вздумала поугрожать наместнику Моам Баала веером. – Я сама лично раскрою́ твоё гниющее тело на маленькие кусочки, если ты издашь ещё хоть звук.

На арене неожиданно воцарилась гулкая тишина. Ненадолго. Тихий шёпот зазвучал с разных сторон, заглушая всяческие стуки и тоненький свист лёгкого сквозняка, и фанатик вдруг истошно закричал:

– А-а-а!

Он повалился на пол, теряя сознание от болевого шока.

Остальные карты вмиг получили свободу и первым делом отправились пировать. А в качестве первой цели они выбрали столь ненавистного им субъекта – Фиджеральда Боула, непобедимую бездонную душу.

Но как бы ни хотелось картам пронзить тело детектива, сделать им этого не удалось. Едва они приблизились к нему впритык, тёмное облако окутало копа, постепенно меняя облик его тела. На коже в следующий миг выступил чёрный пушок, из спины выросли огромные прозрачные крылья, а ноги срослись в полосатое жало. Инвиктус в момент наивысшей опасности принудительно взял верх над разумом детектива, превращаясь в монстра.

– Что это? – изумлённо уточнил Видодо. – Человек-насекомое?

– И-и-инвиктус-с, – прошелестел шершень, поворачивая крупную голову, украшенную фасеточными глазищами, – вы мне мешать. Все, кто хотеть жить, покинуть комната. Считать до трёх.

Дожидаться окончания отсчёта никто из лиходеев не стал. Толпа дружно бросилась врассыпную, вот только карточный домик решил им помешать. Часть карт, летающих поблизости от убегающих, бросилась пировать, раз подвернулась такая возможность, а оставшаяся половина колоды по-прежнему окружала инвиктуса и не думала отвлекаться на перекус.

– Что-то раньше я не видела его таким, – озадаченно обернулась дама, не вовремя отвлекаясь от Дора.

А фанатик зря времени не терял. Схватил карту и сильно сжал в ладони.

– Ах ты! – Пиковая дама дёрнулась, крикнула, но наместник Моам Баала держал крепко.

– Я позволю вам измотать его и надкусить, – предложил он, едва карта в его руках секунду спустя сделала вид, будто угомонилась и сдалась. – Как тебе расклад?

– Не нравится, – насупилась дама. – Но если ты меня отпустишь, я подумаю.