Гризли

Он молча переместил яйца и хлеб в свою тележку, где уже лежали масло, сметана и фрукты, добавил несколько пачек пельменей другого производителя, а всю мою лапшу быстрого приготовления оставил в корзинке на полу. Так и не говоря мне ни слова, двинулся дальше, закидывая что-то по ходу. Это что еще за самоуправство, бля?

— Ты типа в молчанку со мной играешь, медведина? — спросила в спину, цепляя дурацкие бич-пакеты из чистого упрямства. — Детский сад!

— Я эту дрянь все равно выброшу, — ответил он невозмутимо, зыркнув на мою ношу.

— Права не имеешь. И мусор мой больше не воруй, ясно, извращуга?

Ответа я не получила, он знай себе шел и заполнял тележку. Мне только и оставалось тащиться следом, сверля злобным взглядом его затылок. Да еще спрашивать себя, почему это делаю, вместо того чтобы плюнуть и уйти отсюда к хренам, пусть и с пустыми руками. Не помру сразу с голоду небось.

Кассирша с обесцвеченными кудрями и ярко-алой помадой на тонких губах внезапно повысила градус моего раздражения. А все потому, что при виде гризли вся аж заерзала, разулыбалась, как щеки не треснули, и давай кудахтать: «Давно вы не показывались», «А как ваш котик?», «А это ваша сестра, наверное». Ага. У нас же реально фамильное сходство. Оба стоим с мрачным рожами. Даже не знаю, как и сдержалась и не ляпнула что-нибудь в своем привычном стиле. Но, во-первых, я тут не в последний раз и не хочу, чтобы тетка потом мне на продукты ядом капала — изжога будет. А во во-вторых, Яр это опять решит приступом ревности выставить, а хер ему. Оплатить покупки я и не пыталась — охота была бы устраивать представление для очередной фанатки медведины.

— Смотрю, ты любимец всевозможных тружениц торговли, — не сдержала-таки желчи я уже на улице.

Ляпнула и утопала в сторону дома, не оборачиваясь. Яр шел следом, без приглашения ввалился в мою половину и загрузил покупки в холодильник под мое гневное сопение. Встать в позу и начать тут цирк «ничего мне от тебя не надо»? Часть моей гадской натуры на это так и подмывала, но разумная половина ее побеждала. Это было бы глупо, ни черта не практично и вообще брехня. Потому что… кое-что мне от него все же надо. Аж руки зачесались подойти, пока он стоит, согнувшись, перед холодильником, искушая облапать его суперскую задницу. Но не пойду. Не-а. Я вчера сама приходила. Его очередь. Ну да, Роксана, и ты еще умничала про детсадовское поведение.

— Слушай, гризли, а ты это прям серьезно с утра про «если зашла, то навсегда»?

— Да.

— Несправедливо получается. Типа мне к тебе можно только с условием, а тебе ко мне просто так?

— Если хочешь, чтобы остался насовсем — скажи, — ответил так, будто речь шла об остаться чайку попить, а не о чем-то окончательном.

— А без «насовсем» и всяких там условий никак, что ли?

— Рокс, это не условие. Это осознанный выбор.

— Какой он, к херам, осознанный? Ты на меня давишь!

— Это не так.

— Да неужели? То есть, если я сейчас предложу тебе трахнуться без всяких этих твоих заморочек, ты согласишься?

— А ты действительно этого хочешь? — спросил Яр мигом просевшим голосом, поворачиваюсь ко мне.

— Хочу ли я трахаться? Да, хочу. И не пытайся мне прогнать, что ты — нет. Я твой стояк и отсюда вижу.

— То, что у меня на тебя стоит всегда, мы вроде еще на речке выяснили. Но мне нужна ты вся, Рокс, а не частями и уж тем более не частями исключительно тела.

Вся — это много. Вот до хренище. Я уже через это проходила. И до сих пор прохожу. Вся — это когда у тебя тебя-то как раз уже больше не остается. Ничего не остается. Нет.

— Вот! — обвиняюще ткнула я в него пальцем. — Говорю же: ты на меня давишь!

— Это не так.

— Тогда подойди и вставь мне.

— Нет. Вчерашнего было достаточно, погремушка.

— Мне — нет.

— И тебе выше крыши.

Он направился к дверям, явно давая понять, что разговор окончен.

— Идиотизм все это! — крикнула ему вслед. — Не сработает, Яр! Не будет по-твоему.

Вот как-то так мы и жили следующие дни. Хрен поймешь, в каких отношениях, но однозначно в них. Пошла я вывешивать героически постиранное белье на веревки за домом и обнаружила, что почти всему моему дорогому кружевному белью пришла п*зда в бабушкиной стиралке, да и вообще многие вещи чудным образом преобразилась не в лучшую сторону. На мои вдохновенные матерные вопли из-за угла появился гризли, босой и голый по пояс. Тут же досталось и ему. А какого хера шляется он в таком виде? Сука, почему-то именно вид его босых здоровенных ступней пробрал меня больше остальной обнаженки. Короче, все закончилось расшвыриванием испорченного тряпья и моим позорным бегством в дом, или бы тупо сама на него взобралась, как на дерево. Похотью так по мозгам шарахнуло, что они за малым не отключились полностью.

А утром кроме завтрака на столе красовались пакеты из магазина дорогого нижнего белья. Все мой размер. Я хотела сходить поблагодарить. Но передумала. Условия же у него, и он мне тоже кое-что попортил, так что должен был.